Роберт Антон Уилсон: интервью, 1988 год

Это отредактированная расшифровка записи интервью, состоявшегося в Лос-Анджелесе 23 апреля 1988 года. Я хотел бы поблагодарить Боба Уилсона и его замечательную жену Арлен за то, что пригласили меня к себе домой, и отдельно Брюса Эйснера за помощь в организации интервью. Интервью вышло в эфир на калифорнийской радиостанции «KFJC», 89.7 FM, пять недель спустя.

— Дэвид А. Бэнтон.

ДБ: Это Дэвид Би, вещаю из дома Роберта Антона Уилсона здесь, в Лос-Анджелесе. Сегодня 23 апреля 1988 года — важное число в философии Роберта Антона Уилсона. В чём значимость числа 23?

РАУ: Ну, число 23 — часть вселенского шифра. Оно связано с таким множеством синхронистичностей и странных совпадений, что должно что-то значить, я просто пока не выяснил, что именно! В нескольких моих книгах, включая трилогию «Иллюминатус!» и «Cos­mic Trig­ger», я приводил примеры неимоверного количества совпадений, связанных с числом 23. Возьмём, к примеру, сегодняшнее число, 23 апреля: это годовщина рождения Шекспира (23 апреля 1556 года) и его смерти (23 апреля 1616 года). А ещё 23 апреля 1616 года, в то же время, как в Англии умер Шекспир, в Испании умер Сервантес, автор «Дона Кихота». 23 апреля 1014 года погиб Бриан Бору, первый Верховный король Ирландии, который был одновременно и политическим, и религиозным лидером. Он объединил всю Ирландию и изгнал с её земли датчан; 23 апреля 1014 года он был убит датчанином после битвы при Клонтарфе — это была последняя победа над датчанами, освободившая Ирландию от власти чужеземцев. 23 августа 1170 произошло вторжение нормандцев, и с того дня Ирландией, полностью или частично, снова правили чужеземцы. 23 августа 1920 года Джеймс Джойс за разговором в парижском баре о совпадениях внезапно увидел огромную чёрную крысу и тут же потерял сознание. И вот она — связь между Джойсом, вторжением в Ирландию, Шекспиром и Брианом Бору. Обо всём этом написано у Джойса в «Finnegans Wake», кстати говоря.

ДБ: В центре внимания целого ряда ваших книг — иллюминаты. Что это — иллюминаты, и каким образом они вдохновили столько книг?

РАУ: Ну, иллюминаты — это было тайное общество в Баварии, в 18 веке. Некоторое количество параноидально настроенных людей верит в то, что иллюминаты существуют до сих пор и захватили либо весь мир, либо большую его часть — или во что-то подобное. Я наткнулся на анти-иллюминатскую литературу в конце шестидесятых, когда в ходу были дикие теории заговора всех мастей. А потом я обнаружил, что в истории с иллюминатами есть два неопределённых момента. Во-первых, некоторые утверждают, что нет никаких иллюминатов, а некоторые — что иллюминаты существуют до сих пор; а кроме того, среди тех, кто утверждает, что иллюминаты существуют, есть два направления: одни заявляют, что иллюминаты — архизлодеи всея истории, а другие — что они герои, стремящиеся освободить человеческую расу от темноты невежества. Ну вот я и решил, что эта организация, настолько неоднозначная, что мы не знаем, есть ли они или нет, хорошие ли они или плохие, по моему мнению, идеально символизирует собой всю неразбериху эпохи, в которой мы живём, и весь нынешний разгул паранойи. Настолько популярны теории заговора не были ещё никогда, даже в нацистской Германии.

ДБ: В последнее время Fal­con Press переиздаёт много ваших книг, и в их каталоге есть одна шутейка. Там написано, мол, столько книг Роберта Антона Уилсона, он что, владелец Fal­con Press? Вы владелец?

РАУ: Нет, это издатели пошутили немножко. Владельцы Fal­con Press — это на самом деле Герметический орден «Золотой Зари», который был английским отделением общества иллюминатов, по словам некоторых конспирологов. Конечно же, на самом деле не был, это просто всякие люди с прибабахом рассказывают. А ещё я хочу опровергнуть заявление Мэй Брассел, э, нет, это была не Мэй Брассел, это был Линдон Ларуш. Линдон Ларуш заявляет, что я — глава иллюминатов; это абсолютно не соответствует истине. Мэй Брассел сказала, что я агент рокфеллеровского заговора. Вот это правда, тут мне не отвертеться! На самом деле, у меня весь подвал до потолка забит слитками золота, присланными мне лично Дэвидом Рокфеллером за службу делу заговора Рокфеллера.

ДБ: А‑ха!

РАУ: Я в этом признался несколько лет назад, когда Мэй обвинила меня, и признаюсь каждый раз, когда выдаётся возможность — ведь чем больше людей верит, что мой подвал набит слитками рокфеллеровского золота, тем лучше мой кредитный рейтинг, так что не думаю, что это мне может хоть сколько-нибудь навредить. Мне от этого одна польза.

ДБ: Говоря о «Золотой Заре», у них была загадочная репутация, это было вроде как тайное общество; вы говорите, оно и сейчас чем-то таким занимается?

РАУ: О да, у «Золотой Зари» только в окрестностях Лос-Анджелеса три отделения. У них есть отделения по всей стране, в Англии, в Канаде, Новой Зеландии, Австралии… по-моему, в Швейцарии есть, не знаю, где ещё.

ДБ: А чем именно они занимаются?

РАУ: Ну, «Золотая Заря» — общество герметистов, посвящающее силы изменению сознания в планетарном масштабе. Более чёткого определения его задач и не придумать. Это каббалистическая, розенкрейцерская, магическая организация. Среди знаменитых членов «Золотой Зари» были Уильям Батлер Йейтс, великий ирландский поэт; Артур Мэкен, великий писатель-фантаст; Флоренс Фарр, одна из великих актрис викторианской эпохи, которая, кстати говоря, была любовницей и Йейтса, и Бернарда Шоу, интересное совпадение; и конечно же, всю свою жизнь членом «Золотой Зари» был Алистер Кроули. Нынешний глава лос-анджелесского Храма Золотой Зари — мой близкий друг. Впрочем, я сам не состою в «Золотой Заре».

ДБ: И никогда не состояли?

РАУ: (смеётся) И никогда не состоял! Вот только глава «Золотой Зари» говорит, что состоял… его спросили об этом в интервью, Кристофера Хайатта, главу «Золотой Зари», Внешнего Главу. Его спросили, состою ли я в ней, и он сказал, что Уилсон состоит во всех обществах и ни в одном из них. Мне кажется, это настолько совершенное определение, что я даже не пытаюсь его улучшить.

ДБ: Вы упомянули Алистера Кроули. Вы много о нём писали. Когда вы впервые им заинтересовались?

РАУ: Году в 1970‑м или в 69‑м мы обедали с Аланом Уоттсом, и я заговорил о трилогии «Иллюминатус!», над которой я тогда работал, и о символическом значении глаза в пирамиде — символа иллюминатов. И Алан сказал: «Кстати говоря, лучшая книга из прочитанных мной в этом году называлась «Глаз в пирамиде», автор Израэль Регарди», а я прислушался к его словам. То есть, Алан был чудак человек, но когда он говорил, что какая-нибудь книга стоящая, я к этому серьёзно прислушивался, так что я пошёл и купил эту книгу, «Глаз в пирамиде», и она оказалась биографией Алистера Кроули. Израэль Регарди в 1930‑х был на протяжении некоторого периода секретарём Кроули. А потом он был психотерапевтом, здесь, в Лос-Анджелесе. Я переписывался по почте с доктором Регарди несколько лет, пока он не умер, и узнал достаточно много о внутренних традициях «Золотой Зари» и о деятельности Кроули.

ДБ: А что же насчёт глаза в треугольнике, что этот символ обозначает?

РАУ: Глаз на вершине пирамиды, начнём с него, глаз на вершине пирамиды означает трансцендентальное эго (в отличие от нормального эго). Он означает ваше осознание роли эволюционного агента, находящегося в текущем положении благодаря усилиям всех предыдущих поколений. Пирамида означает все предыдущие поколения, а раскрытый глаз означает ваше осознание единства со всеми предыдущими поколениями — а в особенности со всеми предыдущими поколениями волшебников. То, что мы называем реальностью — непостоянный результат непрекращающегося противоборства враждующих группировок волшебников и шаманов. Глаз в треугольнике как таковой обозначает глаз Гора. Гор в египетской мифологии — владыка двух горизонтов; это значит, что он властвует над восходом и закатом, рождением и смертью, и прочими парами противоположностей. Два главных занятия, принадлежащих Гору — война и созерцание.

ДБ: У обычных людей слово волшебник, «magi­cian», вызовет мысли о фокуснике из цирка. Какое определение этому слову дали бы вы?

РАУ: Ну, это слово многозначное. Оно может относиться к искусству фокусника-иллюзиониста и прочим трюкам на публику, а может — и к древней науке волхвов, «magi», от этого слова происходит слово «mag­ic», волшебство, это наука волхвов. Это наука, посвящённая быстрому, целенаправленному изменению сознания, применению человеческого мозга с пользой и удовольствием.

ДБ: Тут мы перейдём к такой вещи, о которой вы писали, как МОЗГ-революция: «МОЗГ» от «многоуровневое обеспечение запуска гедонизма».

РАУ: МОЗГ-революцией я называю то, что происходит с 1960‑х, постоянное изобретение всё более совершенных технологий для быстрого внесения изменений в работу мозга. Мы продвинулись от психоделических веществ до биологической обратной связи, депривационных камер Лилли и множества интересных приборов вроде «Mind Mir­ror» — аппарата ускоренной биологической обратной связи, выдающего вам актуальную информацию об обоих полушариях вашего мозга и частотах, на которых они работают. С каждым годом технологии быстрого изменения сознания становятся всё более продвинутыми, и у меня голова кругом идёт, когда я пытаюсь представить, до чего они дойдут лет через пять, так быстро сейчас идёт прогресс.

По-моему, это прекрасный пример эволюционной функции глупости. Когда правительство в шестидесятые поставило вне закона исследования психоделических препаратов — я имею в виду открытые научные исследования — они не прекратились, а просто ушли в подполье, и туда же переместилось почти всё психоделическое куролесенье, почти вся эта весёлая карусель. Мне казалось, что это был самый глупый поступок правительства, но по прошествии лет я решил, что глупость выполняет эволюционную функцию, поскольку когда исследования прекратились, все ведущие исследователи в этой области переключились на другие вещи и таким образом мы открыли десятки других способов быстрого изменения сознания. Лилли стал работать со своей депривационной камерой, остальные занялись биологической обратной связью. Станислав Гроф, приехавший в Америку за свободой научных исследований, потому что ему казалось, что её недостаёт в Чехословакии (он хотел свободы научных исследований, а ему тут сказали, что ему больше нельзя изучать ЛСД), стал заниматься дыхательными техниками и воздействием звука на мозг и разработал некоторые очень интересные пост-райхианские, пост-йогические методы изменения сознания. Так что, в общем и целом, чем глупее правящая верхушка, тем умнее становятся бунтари. Глупость правительств — самый мощный стимулятор творческой мысли в истории эволюции. Вот поэтому я и считаю, что Рейган был ниспослан этой стране свыше. На моём веку не было никого, кто протащил бы в Вашингтон больше глупости, чем он, и пока он там сидел, происходил огромный взлёт творческой мысли.

ДБ: А вы пробовали на себе какие-нибудь из этих новых аппаратов?

РАУ: Все, до которых у меня только руки дошли. Я начал с «Pul­star», который посылает в мозг магнитные импульсы и подстраивает мозг под ритм этих импульсов, так что вы можете переключаться на любую частоту электрических колебаний мозга по желанию, с бета-ритма на альфа-ритм, на тета-ритм, дельта-ритм, как пожелаете, с помощью направленных магнитных импульсов. Я попробовал «Isis», в котором используется свет, и «Syn­chro-ener­giz­er» — там свет и звук, и «Neu­ro-pep», свет и звук. У меня есть «Pul­star», «Neu­ro-pep» и «Endo­max». «Endo­max» напрямую воздействует на гипоталамус, контролирующий работу нейропептидов во всём организме, через импульсы, подающиеся на сосцевидные отростки височной кости за ушами. А недавно я опробовал «потенциализатор Грэма» (Gra­ham Poten­tial­iz­er), это что-то вроде такого длинного стола между двумя электромагнитными генераторами, и там всё завязано на чётко просчитанном Грэмом вращении. Он заявляет, что десять сеансов на этом аппарате сильно поднимут ваш IQ. У меня состоялся только один сеанс, так что об этом судить пока не могу, но от этого сеанса меня вштырило будь здоров, и я был доволен собой и окружающим миром ещё примерно 24 часа.

Потенциализатор Грэма гораздо дороже остальных. Я думаю, будет вот как, в широком употреблении он окажется так — не то чтобы люди будут покупать потенциализаторы для личного пользования, они будут создавать салоны, как с камерами Лилли, где можно будет заплатить за час на потенциализаторе Грэма, точно так же, как сейчас в большинстве городов можно заплатить за час в камере Лилли. Когда я езжу с выступлениями по стране, я всегда спрашиваю у публики, есть ли у вас в городе салон с депривационными камерами Лилли, и в последний год мне везде отвечали «да». Куда бы вы теперь ни поехали, можно платно пользоваться камерами Лилли. Думаю, через пару лет то же будет и с потенциализаторами Грэма.

Последнее, что я пробовал — это «Mind Mir­ror», самая продвинутая система биологической обратной связи на данный момент. Она выдаёт информацию сразу, без задержки. У меня, оказалось, неорганизованный пробуждённый мозг, по-моему, это очень интересно, вообще, я подозревал что-то в этом духе.

ДБ: А что это такое конкретно — неорганизованный пробуждённый мозг?

РАУ: Ну, мозг в таком состоянии напоминает «пробуждённый мозг» (awak­ened brain state), который наблюдают у дзэнских мастеров и йогов, но есть и отличия — он более разболтанный. Обычно это встречается у учёных и людей искусства, а ещё у некоторых экстрасенсов.

ДБ: Как вы думаете, эти новые технологии и флотационные камеры уже годятся для того, чтобы заменить, скажем, ЛСД и другие препараты для изменения сознания? Эти вещества ещё актуальны?

РАУ: Я думаю, что фронт революции сознания, МОЗГ-революции, движется от химических веществ к приборам, потому что в случае с механизмами можно добиться гораздо более точного контроля. Молекулы, отправляемые в мозг — штуки дико громоздкие и неуклюжие по сравнению с электронными импульсами. Думаю, очень скоро, не пройдёт и пяти лет, мы сможем вводить с небольшой клавиатуры коды посылаемых в мозг импульсов и получать любое переживание, какое захотим. Первый раз, когда вы попробовали шоколадное мороженое? Вводите код и вот оно, это ощущение. Первый сексуальный опыт — вводите код, вот он; самадхи, вводите код, вот самадхи. И так далее. Думаю, это появится в течение пяти лет, так быстро идёт технологический прогресс.

ДБ: В семидесятых вы с Лири придумали акроним SMIILE, расшифровывающийся как «переселение в космос, развитие разума и продление жизни (Space Migra­tion, Intel­li­gence Increase, and Life Exten­sion)». Вы всё ещё считаете эти три вещи важными?

РАУ: О, и даже очень. Переселение в космос меня дико интригует, потому что это новый фронтир. В истории с каждым открытием нового фронтира происходил большой всплеск творческой энергии, эффект ренессанса, креативный бум, и человеческой расе в данный момент это очень необходимо. Кроме этого, я думаю, что большинство проблем в энергетической области, насчёт которых сейчас можно переживать, будет решено, когда мы выйдем за пределы закрытой системы одной планеты и начнём действовать в масштабах множества миров. Когда у нас будут сотни и сотни космических колоний вокруг Земли и Луны, а то и до самого пояса астероидов, тогда энергетических проблем не останется, ведь там охренительно много энергии по сравнению с количеством энергии, доступным с земной поверхности. И ещё это решит проблему перенаселения — я уверен, всё больше и больше людей будет переселяться в космос. Я и сам хочу туда, некоторые думают, что для человека моего возраста это чудаческая мысль, но я ожидаю, что омолаживающие технологии будут доступны в течение ближайших 10–15 лет…

ДБ: «Продление жизни» из формулы SMIILE…

РАУ: Да, я так полагаю, что через 20 лет я буду на 20 лет моложе, вместо того, чтобы быть на 20 лет старше.

ДБ: Значит, вы думаете, что когда-нибудь доберётесь до космоса?

РАУ: О, абсолютно уверен!

ДБ: Как думаете, вам встретятся там НЛО? Вы много о них говорите; вы верите в НЛО?

РАУ: Конечно! Я не знаю, что они такое, но отрицать их существование — всё равно, что отрицать существование дождей из лягушек или стен из кирпича, настолько это очевидная вещь. Объяснять НЛО можно по-разному. Я не знаю, что такое НЛО, я не знаю, космические ли это корабли, или межвременные корабли, или особые галлюцинации, вызванные электромагнитными явлениями… это теория одного психолога, Персингера, по-моему, она очень убедительна, но не абсолютно убедительна. А может, это архетипы, сбежавшие из коллективного бессознательного, как предполагал Юнг, а может, это всё тепловая инверсия. Я не знаю, может, одной теории и не хватит, чтобы объяснить каждый случай. Но они, конечно, есть, говорить, что их нет — всё равно, что говорить, что Чаплина не существовало. Чарли Чаплин — это, может, и артистический образ, но в определённом смысле он существовал. Чарли Чаплин и НЛО как минимум настолько же реальны, как валовой национальный продукт.

ДБ: С переселением в космос из формулы SMIILE мы разобрались, что насчёт развития разума?

РАУ: Ну, я думаю, те аппараты для мозга, про которые я говорил, сыграют огромную роль в развитии разума. Грэм (он утверждает, что проводил больше научных измерений, чем кто-либо другой, занимавшийся аппаратами для мозга) заявляет, что может предоставить доказательства явного повышения IQ у любого, кто пользовался его потенциализатором больше 10 раз. И по моим наблюдениям, большинство этих приборов определённо влияет на интеллектуальные способности, помимо общего оздоровительного и успокоительного воздействия.

ДБ: Продление жизни: вы ведь когда-то были директором «Общества Прометея», верно? Они ведь этим занимались?

РАУ: Я был «западным директором».

ДБ: Они ещё существуют, вы ещё с ними как-то связаны?

РАУ: Я в целом потерял с ними связь, не знаю, продолжают ли они существовать или нет. Я 5 лет прожил в Ирландии, и в целом потерял связь с Обществом L5, с «Обществом Прометея», и многими движениями, в которых участвовал до переселения в Европу. Сейчас я пытаюсь восстановить связи с теми организациями, которые мне интересны.

ДБ: Что за Общество L5?

РАУ: Это общество учёных, и не только, занимающихся вопросом колонизации области L5, области вокруг точки Лагранжа номер 5. Есть 5 точек Лагранжа вокруг Луны, это области, где силы притяжения Луны и Земли находятся примерно в равновесии, и в них хорошо строить космические колонии по причинам инженерного характера. Точка L5 раньше считалась для этого лучшей. По виденным мной недавним вычислениям L4 может быть лучше, но общество уже назвали в честь точки L5, так что вряд ли они поменяют название, даже если колонизировать будут область L4.

ДБ: Последние 5–6 лет вы жили в Ирландии, а теперь вы вернулись сюда, в Калифорнию. Какие у вас текущие планы?

РАУ: О, я собираюсь надолго остаться в Лос-Анджелесе, но кроме этого я часто буду в разъездах. Пока только апрель, но в этом году я уже побывал в Финиксе, Далласе, Нью-Йорке, Нью-Джерси и в Боулдере в Колорадо. На следующей неделе я еду в Остин, а в конце мая я лечу в Европу читать лекции по всей Германии, Швейцарии и Голландии. И я намерен продолжать путешествовать, по-моему, это замечательно — быть гражданином планеты, а не какого-то одного её региона.

ДБ: Вы собираетесь в итоге вернуться в Ирландию?

РАУ: Ну, я вернусь в Ирландию, чтобы забрать кучу вещей, которые там остались с прошлой осени. Когда я был там в прошлый раз, я приезжал с лекциями, я не ожидал, что мне закажут сценарий для фильма, так что я не возвращался в Ирландию за всеми своими вещами. Я пытался понять, как долго я буду работать над сценарием, на сколько мне нужно оставаться и так далее, а тут я вписался в ещё несколько около-голливудских проектов и я явно буду здесь находиться ещё достаточно долгое время, так что я буду перевозить вещи из Ирландии, когда поеду в лекционный тур по Европе. Но всё меняется, может, я поживу пяток лет в Швейцарии, или в Мексике, а может, в Японии.

ДБ: Как я понимаю, вы работаете над книгой о Джеймсе Джойсе.

РАУ: Ну, я работал над книгой о Джойсе, и в конечном итоге я пришёл к заключению, что за монографии об ирландских писателях особо никто ничего не заплатит. Где-то треть книги о Джойсе я буду публиковать в книге под названием «Coin­ci­d­ance» вместе с эссе о творчестве других писателей, книга вот-вот выйдет в Fal­con Press. Параллельно я работаю над более коммерческими проектами. Когда-нибудь, в будущем, наступит время, когда я напишу целую книгу о Джойсе. А пока что треть моей книги о Джойсе находится под обложкой книги, где оставшиеся две трети посвящены другим темам.

ДБ: Чем вас привлекает Джойс?

РАУ: Об этом я могу говорить весь день! Джойс интересовался синхронистичностью больше, чем любой другой писатель до меня, и он на меня очень здорово повлиял. Моему увлечению синхронистичностью я обязан скорее Джойсу, чем Юнгу. И в «Улиссе», и в «Finnegans Wake» во главе угла синхронистичность, и они вышли задолго до того, как о синхронистичности начал писать Юнг. Джойс привлекает меня и по ряду других причин. Написанный им «Улисс» — это первый релятивистский роман, первый эйнштейновский роман. Во всех без исключения романах до «Улисса» была всего одна, исключительная «объективная точка зрения», а в «Улиссе» Джойс отказывается предоставлять объективную точку зрения. Он предлагает вам где-то 54 различных точки зрения, и оставляет за вами выбор, каким из разнообразных повествователей верить. И по-моему, это очень подходящий стиль для двадцатого века, он идеально вяжется с теорией относительности и квантовой механикой… с миром двадцатого столетия, где столько обмана и пропаганды, что ничего нельзя принимать за чистую монету. Это вяжется с современной философией, начиная с Ницше и Витгенштейна — мы узнаём всё больше и больше о том, как разум создаёт свой отдельный тоннель реальности; это идеально вяжется с современной психологией, нейрологией и культурной антропологией.

Я не знаю, почему люди до сих пор ещё пишут викторианские романы, по-моему, всем стоит переходить на романы джойсовского образца, чтобы быть современными, чтобы идти в ногу с современной наукой, современной философией, и современной цивилизацией в целом. По мне, люди, которые пишут доджойсовские романы, будто не могут пересесть с дилижанса на машину или самолёт.

ДБ: Сколько из написанных вами книг — романы, 6, 7?

РАУ: Зависит от того, как считать. Если считать трилогию «Иллюминатус!» за один роман, цифра будет одна. Если считать трилогию «Кот Шрёдингера» за один роман, цифра опять изменится. Если считать трилогию «Иллюминатус!» за три романа и трилогию «Кот Шрёдингера» за три, получается, у меня вышло 9 романов. А оставшиеся три — это «Маски иллюминатов»…

РАУ: «Земля задрожит» и «Сын вдовы».

ДБ: Последние две книги — это ведь тоже часть трилогии?

РАУ: Нет, это часть пенталогии.

ДБ: Пенталогии?

РАУ: Да, серии из пяти книг.

ДБ: И пока что выпущены две из них.

РАУ: Всё так. Я работаю над третьей, называется она «Nature’s God».

ДБ: И какая у этой серии основная идея?

РАУ: Ну, в этой серии речь идёт о европейской — и до какой-то степени и американской — истории, с 1764 до 1824 года. Это был период, на протяжении которого менялись все правила, всё менялось, во всём западном мире происходила полная трансформация. Мы перешли от феодального, аграрного монархизма к индустриализированной, капиталистической демократии. Изменилось всё, изменился стиль музыки, мы перешли от барокко к романтизму, изменилось всё.

Изменилась философия — в этот период появились книги Дэвида Юма, которые вышибли опору из-под ног философии всех его предшественников. Появилось «Богатство наций» Адама Смита, Декларация независимости, конечно же. На примере этого периода я показываю, как работают революции. Революция происходит на множестве уровней, кроме насильственного переворота —происходят и ненасильственные перевороты, и всё это тесно связано. Сейчас мы находимся в похожем периоде, и я начал писать эти романы, потому что мне захотелось показать пример предыдущего периода, который был настолько же революционным, как и тот, в котором мы живём; мне захотелось показать некоторые общие закономерности для процессов резкого перехода общества от одного состояния к другому. Прямо сейчас в нашем мире одновременно происходит дюжина революций.

ДБ: Значит, новые романы можно рассматривать как более раннюю… например, действие трилогии «Иллюминатус!» происходит в семидесятых, так? А новая серия показывает нечто подобное, только там более ранняя культурная революция.

РАУ: Ну, действие пенталогии происходит в промежутке с 1764 года до 1824. «Маски иллюминатов» охватывают период с 1890‑х до 1914 года. В «Иллюминатусе» дело происходит в семидесятых, но иногда повествование перемещается в тридцатые и в любые моменты времени между тридцатыми и семидесятыми. Действие трилогии «Кот Шрёдингера» происходит в восьмидесятых и начале девяностых, и когда я напишу ещё немного книг и охвачу ещё немного периодов, в моём активе будет полная история западного мира от 1764 до 2001 года.

ДБ: Есть чем гордиться! У вас есть особенно любимая книга из тех, что написаны вами? Мой фаворит на данный момент, наверное,
трилогия «Кот Шрёдингера».

РАУ: О, спасибо, на неё больше всего негативных рецензий… знаете, делюсь радостью, собираются издавать новый тираж. Но из всех моих книг на неё больше всего негативных рецензий, я видел только две одобрительные. В «LA Times» написали, что она уморительная, многомерная, хохочешь от каждого абзаца, что-то в таком духе. Вторая одобрительная рецензия была в английском «New Sci­en­tist», они написали, что это самый научный из всех научно-фантастических романов. Все остальные написали, что книга непонятная, намеренно замороченная, претенциозная, бессвязная, всё, что писали про Джойса!

ДБ: Ну да, когда выпустили «Finnegans Wake».

РАУ: Да, именно, всё как с «Finnegans Wake «. Вообще говоря, я и попытался переложить «Finnegans Wake » в виде квантовой комедии. Даже название произносится в том же ритме, что и «Finnegans Wake «: «Finnegans Wake», «Schrödinger’s Cat», «Finnegans Wake», «Schrödinger’s Cat», туда вложено множество всевозможных аналогий.

ДБ: Ваш голос есть на панк-рок альбоме группы под названием «Choco­late Bis­cuit Con­spir­a­cy»?

РАУ: Нет, это название альбома, группа называется The Gold­en Horde.

ДБ: Как получилось, что вы поучаствовали в этом проекте, и в чём именно было ваше участие?

РАУ: Ну, они ко мне подошли после лекции в Дублине и сказали, что они панк-рок-группа. А я сказал, да, по вашей одежде можно это заподозрить. А они сказали, было бы здорово записать вас для нашего нового альбома. А я сказал, о, я с удовольствием бы записался с панками. Не так-то много людей моего возраста зовут записываться для панковских альбомов. И я написал целую кучу текстов, а они отобрали понравившиеся, а потом они заманили меня в студию, чтобы я начитал импровизированных сюрреалистических стихов между песнями, так что вышло сочетание из рока, поэзии, сюрреализма и гностицизма. В общем, такой кельтско-гностический панк-рок.

ДБ: А вы знаете, где можно этот альбом приобрести?

РАУ: Я так понимаю, его распространяют среди своих. Люди находили этот альбом в США. Я видел несколько штук, я на них расписывался. Найти его сложно, но не невозможно.

ДБ: У вас есть ещё один альбом, «Secrets of Pow­er», с записями ваших лекций…

РАУ: Нет, это было юмористическое стэндап-выступление в одном клубе в Англии. Я сейчас занимаюсь стэндапом, просто потому, что раньше этого никогда не делал. Я выступал со стэндапом в Лондоне, Дублине, Нью-Йорке, Сан-Франциско и паре других городов поменьше, которые я сейчас не припомню. По-моему, у меня всё лучше это получается, и я доволен, мне очень радостно этим заниматься. Это колоссальное испытание. Когда ты читаешь лекцию или даже ведёшь семинар, необязательно всё время смешить людей. Но когда выступаешь в клубе, если люди всё время не смеются, кажется, будто ты на сцене помираешь, и от этого адреналин так и прёт. Лучше этого в плане развлекательного запугивания себя только прыжки с парашютом. Как сказал, умирая, Эдмунд Кин — сэр Эдмунд Кин, великий британский актёр — он сказал: «Умирать легко. Играть комедию — вот это тяжело». И это действительно так, вот мне и доставляет удовольствие испытывать себя.

ДБ: Лири тоже занимается стэндапом. Вы видели его выступления.

РАУ: О, да!

ДБ: Вернёмся к альбому: альбом «Secrets of Pow­er» вышел на лейбле Illu­mi­nat­ed Records. Как вы об этом договорились?

РАУ: Ну, ребята из штаб-квартиры иллюминатов сказали, Боб, давай-ка ты… нет, нет, я не могу об этом рассказывать! Легенда такова, что основатели звукозаписывающей компании назвали её в честь моей трилогии «Иллюминатус!». И когда они узнали, что я нахожусь в Ирландии, а они были в Лондоне, они решили сделать со мной запись. Легенда для широкой публики именно такая, чего уж от неё отклоняться! О, а сегодня утром я первый раз посмотрел «Невесту монстра».

ДБ: «Невесту монстра»?

РАУ: Это фильм Эда Вуда, он снимал худшие фильмы в мире. Он снял «План 9 из открытого космоса», вы наверняка о нём слышали. В «Невесте монстра» играет живой Бела Лугоши, а не мануальный терапевт жены Вуда, изображающий Лугоши, как в «Плане 9». Здесь Бела Лугоши ещё живой, а Тор Джонсон, он играл шерифа в «Плане 9», играет дебильного помощника Белы Лугоши. Бела играет классического сумасшедшего учёного, и фильм настолько же плох, как и «План 9», он невероятно плохой! Эд Вуд был гением наоборот, он решил снимать фильмы ужасов и не знал, как это делается, и в итоге у него получались, не нарочно, самые смешные фильмы из снятых в Голливуде. Все сцены, которые должны пугать зрителей, настолько идиотские, что смешат до слёз. Эд Вуд доказал, что Менкен ошибался. Менкен сказал: «Никто ещё не разорился оттого, что недооценил интеллектуальный уровень американцев». Ну, Эд Вуд вполне от этого разорился. Это возможно — недооценить интеллектуальный уровень масс!

ДБ: Значит, вы поклонник плохих фантастических фильмов?

РАУ: О да. Плохие фильмы, как правило, просто плохие, их не хочется смотреть, но плохая фантастика и плохие ужасы — смешные. И чем они хуже, тем лучше, потому что чем менее убедительные, чем более любительские, глупые и корявые такие фильмы, тем смешнее. Как «План 9» с этой бессмертной фразой: «Сообщение не дошло из-за погодных условий в открытом космосе». В «Невесте монстра» тоже есть изумительные вещи. В конце фильма происходит ядерный взрыв, а главные герои стоят и смотрят на него, там не выпадают радиоактивные осадки, нет ослепительной вспышки, никаких эффектов реального ядерного взрыва, просто грибовидное облако, и они стоят и смотрят на него. И шеф полиции произносит: «Он вторгся на Божье поприще», это, пожалуй, наипошлейшая фраза во всей истории кинематографа, но в сочетании с ядерным взрывом, непохожим на ядерный взрыв, это просто уморительно. Я считаю, где-нибудь в Голливуде нужно поставить мемориальный туалет в честь Эда Вуда. Он низвёл кино, он опустился со своим кино до сортирного уровня!

ДБ: А что насчёт хорошей фантастики? Многие ваши книги считаются фантастикой, хотя их часто трудно отнести к определённому жанру. Кто из нынешних писателей-фантастов — ваши любимые?

РАУ: Уильям Гибсон, тот, который написал «Нейроманта». Наверное, он сейчас у меня любимый фантаст. Филип К. Дик, но он умер — или они заявляют, что умер. Похоронить они его похоронили. А вообще есть люди, которые считают, что Фил не умер.

ДБ: Как некоторые люди считают, что Джим Моррисон на самом деле не умер.

РАУ: Это отдельный интересный вопрос. Почему такое количество фотографий, связанных с убийством Бобби Кеннеди, пропало из департамента полиции Лос-Анджелеса?

ДБ: Одна из недавно вышедших ваших книг — это «Новая инквизиция: иррациональный рационализм и цитадель науки». Могли бы вы немного рассказать об этой книге?

РАУ: Я придумал термин «иррациональный рационализм», потому что люди, о которых я писал, заявляют, что они рационалисты, но они в плену у громадного количества табу. Они настолько боязливые, настолько недоброжелательные, настолько узколобые, запуганные, озлобленные и догматичные! Я посчитал это интригующим парадоксом: иррациональные рационалисты. А потом оказалось, что не я это изобрёл. Кто-то ещё написал статью про CSICOP, это их организация: Комитет по научному расследованию заявлений о паранормальных явлениях. Кто-то ещё, кто написал про них, тоже воспользовался термином «иррациональный рационализм». Это определение так и просится, когда думаешь про них.

Я написал эту книгу, потому что устал высмеивать фундаменталистов-христиан, я достаточно высмеял их в других книгах. Я решил для разнообразия повысмеивать фундаменталистов-материалистов, поскольку они настолько же комичны. Любой фундаменталистская идеология комична — если вы сами в неё не уверовали и не стали фанатиком, который хочет, чтобы все вокруг её придерживались. Но когда вас нет в рядах фундаменталистов, они самые смешные люди на планете. Фундаменталисты-материалисты смешнее, чем христианские фундаменталисты, потому что думают, что они рациональны!

ДБ: Они называют себя скептиками.

РАУ: Да, но они не скептики! Единственное, к чему они относятся скептично — это к вещам, против которых они заранее настроены. Никто из них не делает никаких скептичных заявлений насчёт Американской медицинской ассоциации, или любых проправительственных исследований, или любых закоснелых догм. Скептики они только в отношении новых идей, которые их пугают. У них есть реальные догмы — то, чему их учили в колледже, а это было примерно в период с 1948 по 1953 год. Если вы посмотрите, что преподавали в колледжах в те дни как новейшие научные теории, окажется, что это всё то же самое, во что эти люди верят до сих пор. С новыми идеями они не имели дела уже 30 лет, вот что с ними случилось. Они просто застыли, заморозились где-то в 1960‑м.

ДБ: Удивительный Рэнди недавно «разоблачил» Ури Геллера, того, который сгибает металл. Что вы думаете конкретно про Удивительного Рэнди? Я так понимаю, он расследовал некоторые случаи «исцеления верой», он их разоблачил. Так что какая-то часть его деятельности — рациональная. Какие можно привести примеры его иррациональных действий?

РАУ: Ну, вся его критика исследований Патхоффа и Тарга в Стэнфордском исследовательском институте. Рэнди там не было, он там не присутствовал, однако он заявляет, что знает, что там происходило, лучше, чем двое учёных, руководивших исследованиями. Это предполагает стопроцентно точную телепатию. Во время проведения экспериментов он был в Нью-Джерси. Он мог знать, что происходило в лаборатории, лучше, чем занимавшиеся этим проектом учёные, только если он располагает идеально работающей телепатией. И он ещё предлагает 100000 долларов любому со стопроцентно точными телепатическими способностями; выдал бы все эти деньги самому себе! Как иначе он узнал-то? Если его там не было, он ничего не знает, только строит догадки — и вот при этом не осознаёт, что строит догадки, считая, что ему всё известно, вот что я имею в виду, когда говорю про иррациональный рационализм. Он ушёл в отрыв от реальности. Он уже не может понять, где знание, а где предположения.

Я слышал от него обвинения в адрес учёных, которые мне напомнили Джо Маккарти. Единственное оправдание для подобного — это если человек не понимает, что его догадки это ещё не факты, и думает, что любое его подозрение есть истина. Только этим можно такое оправдать, потому что в любой системе моральных ценностей есть эквивалент библейскому запрету лжесвидетельствования против ближнего своего. Любого человека, направо и налево обвиняющего других в том, что они мошенники и преступники и прочее, может оправдать только то, что он не понимает, насколько серьёзно то, чем он занимается. И такие верят, что они непогрешимы. Если бы он допускал хоть малейшую возможность того, что ошибается, он бы не мог этим заниматься.

ДБ: Давайте поговорим о всех этих сегодняшних нью-эйджевых течениях, Ширли Макклейн, кристаллотерапии и всём таком прочем: я слышал, вы пишете книгу об этом?

РАУ: Да, я пишу книгу про сточные воды нью-эйджа, «New Age sewage».

ДБ: «New Age sewage»?

РАУ: Да, идея появилась благодаря Уильяму Эрвину Томпсону, антропологу. Он произносит «нью-эйдж» как «Newage», и таким образом это рифмуется с «sewage». И я подумал, ох ты, сколько ж этого на самом деле натекло, сточных вод нью-эйджа. Чисто из-за того, что есть некоторый шанс, что люди, которые прочтут «Новую инквизицию», не будут знакомы ни с одной из остальных моих книг и подумают, что я против только одного сорта фундаментализма, я решил написать продолжение к ней и окучить слабоумных другого сорта. В общем, я собираюсь разобрать по косточкам Рамту и всех других реинкарнировавшихся мудрецов… Рамта — это главным образом доказательство того, что можно воскреснуть через 40000 лет и не стать от этого меньшим занудой. Новость сама по себе, может, и интересная, но вот… Всё, что я слышу от Рамты, звучит, как передовица из «Read­er’s Digest» 1958 года или что-то вроде того.

Дальше на очереди те отбитые эко-активисты, которые за то, чтобы ликвидировать человечество и дать деревьям жить с миром. По-моему, в них есть что-то забавное. Потом — защитники прав животных, которые тоже, по-видимому, очень плохого мнения о человечестве. Я не знаю, почему они все не покончат с собой и избавят мир от большей части этой проблемы: то есть, если ненавидишь человечество, в первую очередь придётся ненавидеть себя, потому что себя-то знаешь лучше, чем всё остальное человечество. Если они презирают человечество, значит, презирают они самих себя. Было бы неплохо, если бы они самоустранились и перестали докапываться до остальных. Мне нравятся люди, мне нравится человечество.

ДБ: Кроме тех людей, которым не нравятся люди?

РАУ: Ну, они мне тоже нравятся, только для меня они нудноваты!

ДБ: Непогрешим ли папа римский?

РАУ: Я это воспринимаю как правило игры католицизма. Если вам хочется играть в игру католицизма, придётся принять это правило. Например, если вам хочется играть в бейсбол, вам придётся принять верховенство бейсбольного судьи, считающегося непогрешимым. Я не верю, что бейсбольные судьи или папы де-факто непогрешимы, это всего лишь правило игры. Я выбираю не играть в игру католицизма. Жить в мире, где какой-то правый польский шлимазл, оказывается, непогрешим, для меня было бы жутко душно. Я скорее Рэнди признаю непогрешимым, чем папу.

ДБ: А ведь вы раздаёте папские удостоверения?

РАУ: О да, раздаю. Кирби Хенсли в пятидесятых задался целью сделать каждого мужчину, каждую женщину, каждого ребёнка и прочих и прочих на планете сущностями духовного сана.

ДБ: Сущностями духовного сана?

РАУ: Да, «лицо духовного сана» отдаёт человеческим шовинизмом, и Хенсли избавился от него ещё на заре своей карьеры. После самых разных мужчин и женщин он стал посвящать в сан шимпанзе и попугаев, домашних кошек и всяких разных животных. Мой друг Малаклипс Младший решил — недостаточно сделать всех сущностями духовного сана, давайте произведём всех в папы. Он начал печатать папские удостоверения и раздавать их, и я подумал, что это хорошая идея, так что и я начал раздавать папские удостоверения, и сейчас, э, как минимум пара сотен дискордианцев, раздающих папские удостоверения.

Недавно Ватикан объявил, что кардиналы могут отпускать грехи по телевидению, в связи с чем возникают некоторые интересные теологические вопросы — вот если вы записали на видеокассету кардинальскую индульгенцию и проигрываете её снова и снова, действует ли индульгенция постоянно? Сможете вы потом присоединиться к «Sis­ters of Per­pet­u­al Indul­gence» в Сан-Франциско? Иезуиты на этот вопрос пока не ответили. Но пока они думают над ответом, я считаю, ну, логично, если они могут проводить индульгенцию через телевизор, я могу проводить понтификацию через телевизор или радио. Так что каждый раз, когда я выступаю по телевидению или радио, я произвожу всех слушателей в папы.

Раз уж на то пошло, если кто угодно слушающий меня сейчас сделает глубокий вдох и расслабится, пока я произношу волшебные слова «очочки, яйчочки, сигары, коньяк» — этот кто-то теперь папа. Все слушатели теперь настолько же непогрешимы, как тот мужик в Риме, или Рэнди, или Карл Саган, или аятолла Хомейни, или любой другой авторитет на планете. Вы все одинаково непогрешимы, и никто вам не указ!

ДБ: А они-то думали, что всего лишь слушают радио!

РАУ: Да, они не знали, что я собираюсь полностью их освободить, верно?

Перевод: Дали-Лама XXIII