Книга Чёрного Солнца: Порог синтеза, Порог девиации

От Редакции. С каждым следующим Порогом и Вратами повествование «Liber Nigri Solis» углубляется во всё более тонкие и всё более мрачные сферы. В магической картине вселенной эта книга обращает внимание на тени и промежутки между образами и вещами, на границы и контуры, имеющие собственные линии и цвета, выделяя то, что даёт им силу – и что обещает её тем, кого влечёт именно эта сторона монеты. Чем выше и тоньше рассматриваемый оккультный объект или пространтво, тем тоньше и причудливее тени и изнанка…

В представленном ниже отрывке, например, первый Порог относится автором к такой стадии алхимического делания, как альбедо, – что может быть светлее, легче и спокойнее? Однако «Порог синтеза» – о том, как слёзы меланхолии и гной нигредо исчезают, как их иссушает невидимое и холодное Чёрное Пламя; о том, как затем вспышки света возникают между тьмой и тьмой… И том, насколько удушающим может быть белый лист – безграничный потенциал, совмещённый в едином образе с творческим бессилием.

Впрочем, он также и о том, как внутренний Эон сливается с внешним, не превращая столкновение в конфликт. Вот проблема: насколько совершенно нужно провести границу между завоевателем и завоёвываемым, чтобы они стали единой лентой Мёбиуса?..

Другой же Порог, Порог Девиации, интересен нам отдельно. Кому не знакомо ниоткуда приходящее и никуда уходящее вдохновение, случайная безуминка момента, выверенная доза сумасшествия, будто отмеренная кем-то, чтобы поезд личности сошёл с рельс обыденности, но не перевернулся, а себе вопреки поехал дальше? Это пространство безумия – взрывоопасное, но необходимое. Склад динамита, припасённого для завалов и препятствий, забытый, но всё ещё ждущий хозяина.

И граничащее с ним пространство Теней, мир вытесненного, но всё ещё живого, действующего и отчасти контролирующего ход жизни, пригодного для черномагческой практики, пригодного для создания настоящих «эпидемий теней»…

В общем, чем дальше в лес, тем гуще мрак и толще демоны, и тем более ощутимыми и явными становятся всё менее эфемерные понятия черносолнечного потока.

fr.Chmn

ПОРОГ СИНТЕЗА

Чтобы воплощать посреди эонического порядка акаузальные формы, необходима некоторая мезокосмическая магическая сила. Но чтобы вполне воплотить божественное, требуется способность порождать абсолютно новые каузальные формы на основе неизвестных ранее акаузальных конфигураций: личная воля мага должна обновиться в соответствии с эоническим порядком, чтобы одно стало функцией другого. Воплощая экстремальные крайности вовлечённости в мир и изолированности от мира, маг становится олицетворением живой ленты Мёбиуса. Его собственный закон, действующий как закон эона, прокладывает путь до самых дальних из доступных чувствам границ постэонического хаоса, одновременно достигая в инфернальном центре субъективно объективной и объективно субъективной монадической точки абсолютной сингулярности.

Самопорождающее, самоподдерживающееся, самореференциальное сознание мага охватывает и поглощает Всепроникающее Единое на чёрном пиру самостей, тем самым становясь Многим, что распространяется через каждого вкушающего демона, мнящего себя Единственным и Неповторимым – но имя которым Легион.

Одно во Всём и Всё в Одном – оно становится Эоном.

Алебастровые Врата Чертогов Преисподней

Так же, как нигредо микрокосма рано или поздно сменяется его альбедо – процесс разложения завершается, когда оно пожирает само себя, в итоге оставляя лишь дочиста выбеленные останки, – так и Чёрное Солнце макрокосма, выполнив свою функцию очищения и искупления, отражается сверкающей мягкой белизной в совершенном серебряном зеркале прояснившегося эона. Это белое золото, освобождённое из недр земли и отполированное до сияющего блеска, питает элитный авангард людей обновлённых. Непобеждённое Белое Солнце сияет после векового затмения.

Алебастровый ключ

Искупление и спасение человеческой души не осуществляется меланхолической ностальгией – та лишь усугубит необходимое грядущее нигредо. Но жестокость Чёрного Пламени нужна лишь для того, чтобы иссушить эти слёзы и выжечь вызванную ими гниль.

Это столкновение огня и воды заново крестит землю, что была покрыта сначала пеплом, а потом пылью, и тогда в разреженном воздухе сгустятся новые кристаллические формы, духовное причастие очередного «Нового Векового Порядка». Самоорганизуясь, дети этого кристаллического солнца, каждый из которых – всечеловеческая звезда, рассыпаются чётками Бейли на краю затмения; украшения, выкованные из блестящей тьмы павлиньего глаза Малак Тавуса с вкраплениями красно-лилового пламени, знаменующего начало эонического Рубедо.

Врата Лучистой Тьмы из слоновой кости

Выбеленные кости прошедших очищение, отмеченные Чёрным Пламенем, обагрённые бесчисленными жертвоприношениями, будучи освобождёнными от корки собственной запёкшейся крови, символизируют парные силы нежизни и несмерти так же чётко, как и мрачные инфернальные огни Чёрных Солнц – небесного, земного и адского. Белая Тьма – это ослепляющая свобода, всеобъемлющий потенциал, заслоняющий вековой порядок, оставляющий лишь возможность писать на или в нём. Это творческая пелена, удушающее одеяло ледяной заботы, скрывающей руины под коконом духовности. Чёрный Свет чертит заклятья в своих эфирах, человеческая кровь окропляет мягкое заснеженное поле прекрасной безупречной белизны.

Времена раздора, смертей и конфликтов закончены; можно отдохнуть от безжалостной опеки Сатаны. Тела танцуют с эльфами, души поют с феями – все, пережившие нигредо, празднуют вместе: светлые и тёмные, чёрные и белые. С рождением одного мира другой гибнет, но немёртвые остаются в вечности, довольные жертвоприношением, и Нерождённые безмятежно улыбаются – их счастливые сны достаточно ясны, чтобы занять и развлечь их ещё несколько бесконечных мгновений блаженства. Пыль из костей, перемолотых в белый порошок, пережжённых в белый пепел, дарует бессмертие тем, кто смог выжить, кто со смехом присоединяется к Нерождённым в бесконечной радости в новом цикле эонов, уверенный, что их собственное начало навсегда сокрыто в личном колесе безначального времени.

Да здравствует Победа!

Ключ из слоновой кости

Рог единорога, редчайший, самый запретный; жабья кость – небывалая находка; зуб, вырванный из челюсти Великого Зверя или пасти Дракона; коготь или чешуйка Вирма; хвост позабытого демона-скорпиона; жемчужина из тела Древнейшего; череп убитого властителя; фаллос Осириса; всё тело Имира, зашифрованное в частичке его кожи, – вот тот единственный возможный ключ, способный отпереть Врата Слоновой Кости. Никакой другой ключ не подойдёт, никакой ритуал, кроме Заклятья Абраксаса, не сможет разделить пути плоти и вернуть Мёртвые Я к вечной жизни.

В жизни мага есть тот единственный момент, когда мрачный набат пробьёт тринадцать раз, отмерив несуществующий час за границами времени в сопровождении перезвона колоколов пустоты, звучащих эхом черепной коробки первого, Нерождённого Бога. Тогда и только тогда собирается внешний Шабаш – неповторимый, непроизносимый ритуал, пропетый под аккомпанемент проклятой трубы Азатота, вырезанной из кости невозможного Зверя.

ПОРОГ ДЕВИАЦИИ

Самое распространённое пороговое состояние бездны, достигаемое техниками индуцированной дереализации и сознательной генерации ‘параноидально-критического’ состояния, – Порог Девиации. Характерное для него столкновение умозрительных и ощутимых противоположностей определённо приводит к открытию для вдохновения новых путей.

Пути к Чёрному Солнцу, проходящие по Порогу Отклонения и минующие его, проявляются как любопытные пограничные, дереализованные состояния сознания. Они кажутся параллельными обычному состоянию, однако иногда пересекаются с ним в странных и неожиданных местах. Их можно воссоздать через культивацию состояний потрясения и отстранённости, изучение координат синхронистичностей, которые затем можно будет использовать в нужное время. Если все эти манипуляции войдут в привычку, то могут привести к характерным Порогу состояниям сознания, однако полное его постижение связано с по-настоящему диким и гротескным поведением и образом жизни. Вызываются ли они осмыслением Порога или это Порог вызывает их к жизни – вопрос, на который каждый отвечает сам для себя.

“Аказуальная” природа магии и синхронистичности в этой области практики раскрывается самым прямым образом. Магу следует осторожно рассматривать цепи ассоциаций и очевидных причинных связей, которые могут вести от одного события или переживания к другому, одной темы жизни к следующей, медитировать над этим материалом. Вовлекаясь в эстетическое созерцание и представление о персональной и эонической жизни, маг может, посредством имитации, обрести инсайт о контроле над кажущимися природными или космическими процессами.

В результате развивается скрытая, но критическая способность интуитивно понимать пределы, в которых “магическое” влияние на ситуацию может быть развито частыми обращениями к этому Порогу, в особенности в сложных, опасных или стрессовых ситуациях. Магу надлежит искать подобные проблематичные ситуации, потому что они часто предоставляют уровень неопределенности, необходимый для скорейшего магического пробуждения.

Традиции потока Черного Солнца должны быть основаны на готовности пребывать на самом краю приемлемого. Высокий уровень личного риска и частые встречи с явлениями, угрожающими целостности эго, сделают его цену и ограниченность очевидными.

Невозможно совершенствовать что-то, не осознав его структуру и не изучив это что-то экспериментальным путём; никакая работа не может продолжаться, если оператор не намерен в действительности переходить от теории к практике. С этой точки зрения магу следует целенаправленно сопоставлять эмпирический опыт с различными областями исследования, всегда пытаясь получить одновременно инсайдерский и аутсайдерский взгляды на то, что он или она испытывает в качестве потенциального источника оккультной силы. С помощью этого знания можно будет определить конкретные пороговые зоны, в которых маг является и собой, и своей противоположностью, и ничем. Предельная “пороговость” сама по себе становится “порогом бездны», где обитает самый ужасный – и могучий, – демон.

Этот Порог также может быть открыт и достигнут через намеренную и упорную защиту от сенсорного и психического давления. Опыты сенсорной депривации и сенсорной перегрузки одинаково полезны, но их комбинация потребует деликатного подхода к чередованию или умышленному синхронному совмещению. Сами по себе депривации и перегрузки могут быть переживаниями “чёрного солнца”, поскольку микрокосм синхронно и ритмически наполняется двумя противоположностями. В случае ритмического наполнения, намеренное прерывание сбалансированного цикла, подобное внезапной выбивающейся из ритма барабанной дроби, часто предвещает открытие портала в это нигде.

Все эти положения также могут применяться и применяются к мезокосмическому “эоническому” уровню реальности. Шокирующие, в высшей степени странные и приводящие в ужас действия имеют свои аналоги на личном эстетическом уровне.

“Tan­gen­tial tantrums” также могут проявляться, когда личные пути силы причудливо переплетаются с характерными для эона; и личные достижения привносятся либо встраиваются в общий культурный поток. В зависимости от уровня давления, это либо продемонстрирует магу его уровень отклонения от нормы, либо исказит превалирующие культурные модели.

Вся теория “эонического искажения” полностью описывается в контексте проникновения чуждой культуры в превалирующую; язык этой теории и её эстетика опираются на подобного рода инсайт. Группа магов, намеренно эксплуатирующая подобные процессы, в частности, в случае с религиозной практикой, может в значительной степени отклонять развитие культуры множеством неожиданных и даже зловещий способов.

Обсидиановые Врата Инфернального Дворца

Царство всего потерянного, персональной и культурной анафемы, забытых идей и негативного опыта представляет из себя плодотворную почву для мага-исследователя. Оккультным искусствам могут быть доступны целые сферы отвергнутых знаний во множестве областей познания. Для поиска и использования подобных путей может потребоваться применение Чёрного Света, метафорически или буквально, поскольку только сокрытые источники силы и энергии способны активировать утерянные тайны.

Очарование утерянных цивилизаций, тайны человеческого происхождения и маргинальная археология – вот эстетические примеры сил, ожидающих за этими вратами. Миф “Камня Изгнания”, отвергнутого краеугольного камня, внутреннего продукта низкого качества или ненужных отходов, которые тем не менее содержат ингредиент, необходимый для Камня или Эликсира Мудрости, – это важный инсайт для понимания алхимического процесса на микро- и макрокосмических уровнях.

Мезокосмический, эонический уровень этого дворца проявляется более косвенным образом: общества могут проявлять любопытные иммунные реакции или даже “аллергии” на вторжения извне, в зависимости от того, как последние были представлены, – и это процессы, которые инферналист может эксплуатировать эстетически, политически или в религиозном ключе.

Обсидиановый ключ

Если Опаловый Ключ опирается на запретное, то этот ключ наиболее эффективно применяется через отвращение и анафему. Вместо совершения того, что делать нельзя, инферналист делает то, что не может быть или не будет сделано, открывая для себя огромное пространство инициатических испытаний.

Хотя в некоторых сообществах инициируемые подвергались издевательствам или определённым пыткам, среди шаманов или колдунов часто встречаются случаи самоистязания. Великолепный тому пример – подвешивание на дереве, известное во множестве культур. Апокалипсис или Рагнарёк Чёрного Солнца тоже можно рассматривать как эоническое испытание, очищающее эпоху. Инферналист может искать схожие моменты в собственном опыте: необходимые катастрофы, вызванные грандиозным конфликтом с верно подобранным соперником или даже с более мощным врагом.

Классический феномен славы во смерти или в победе (которая добыта в бою с более сильным противником, против которого удалось устоять, либо даже повергнуть его) можно различными способами обратить на службу магическим целям… или же можно погрязнуть в нём, предаваясь возвышению собственного триумфального я.

Это очень похоже на существующее в некоторых культурах понятие “заявки на власть”. Маг дает клятву, находит себе вызов и, выдерживая его до конца, сохраняет непрерывность сознания и повышает магическую силу. На магической арене экономических терминов, такой стиль работы был бы признан “инвестиционным”, хотя почти каждый стиль магии может воспользоваться преимуществами подобных техник.

В целом, успешное применение Обсидианового Ключа основано на способности рассматривать магию как тип силы или товара, что присуще архаичным, анимистическим парадигмам. Это не значит, что всё вышеозвученное квазиматериально: в постмодернистском эоне сама по себе информация – это власть.

Теневые Врата Тёмного Излучения

Один особенно редкий и специфический феномен, возникающий во время полных солнечных затмений, известен как “теневые полосы” [Shad­ow bands, Теневые волны, известные также как бегущие тени – прим. переводчика]. Подобным образом может вести себя и свет сознания практика, время от времени он может отбрасывать эти странные линии.

Подобно чёрным оковам, связывающим целые цепи верований, эти линии – цепи необходимости, которыми маг может воспользоваться для вмешательства своей магической воли в ход событий, определяя отношение собственного субъективного сознания к их объективному положению. Подобно тому, как теневые полосы затмения, играющие на поверхности мира, кажутся появившимися из ниоткуда, так теневые вибриссы магической силы прорезаются из немыслимых и неочевидных пространств: происходит вторжение самого “намерения” в непредвиденные складки вероятностей.

Удачные магические всплески можно использовать для того, чтобы заворожить, увести по ложному пути, манипулировать профаном, который не способен обратить внимание на то, о чём не имеет ни малейшего представления. Неинициированные маги в той же степени, если не больше, восприимчивы к такому типу обмана, поскольку они привыкли находить всему объяснение.

Открытие этих ворот также даёт доступ к Телу Тени, которое используется для проекции в мир теней. “Тело тени” – это бесплотная “душа”, состоящая из отторгнутых элементов и аспектов сознания мага. Подобно тому, как физическое тело есть “тень” сознания, так “тело тени” формируется контурами эго, находящегося в сознании. Тело тени можно спроецировать в изнаночный мир теней и использовать для зловещей коммуникации с тенями других людей.

Те, кто не осознаёт собственной тени, – лёгкая добыча для этих техник контроля, так что овладение ими даёт оружие вторжения на территорию придерживающихся статуса-кво. В некоторых случаях и при некоторых условиях могут возникать настоящие “теневые эпидемии”, некая форма оккультной инфекции. В особенности эффективны эпидемии, корректно это или некорректно, пробуждённые темами «оккультного» и «зла».

Массовые убийства и увеселительные казни, особенно совершённые теми, кто связан (или кажется связанным) с разнообразными запрещёнными или маргинальными идеологиями, вкусившими суицидальное очарование базовых форм антиномизма… Очень часто это яркие примеры слепого разрушительного влияния, культурного отчуждения, враждебных антикультурных посылов в атмосфере, которая в их отсутствие была бы более однородной.

Тем, что освещены тенью, стоит рассмотреть различные пути, буквальные и метафорические, по которым происходит это тёмное вторжение в общество. Они столь же эффективны, как чисто материальные, так что могут использоваться для приобретения контроля.

Ключ теней

Через концентрацию его или её собственных страхов и подавленного материала, через сосредоточение на них восприятия, маг может не только обрести доступ к Миру Теней, но также раскрыть его влияние и выпустить его обитателей в обыденную реальность. Ритуал открытия и прохождения Врат может, конечно, принимать различные формы, но всякая содержит некоторый тип тёмного, зловещего противостояния самому себе.

Маг может вглядеться в его или её собственное отражение в чёрном зеркале, ассоциативно нащупывая собственную тень, приобретая её форму, затем повторяя эту операцию во сне. Через сон же можно попытаться перейти в тени обычного мира.

Ещё один способ пробудить тень лежит через автоматизм. Любой колдун без труда поймёт, что многие формы автоматизма даже нетренированному человеку открывают возможности дивинации, однако для колдовства являются недостаточно управляемыми. Зачастую при планировании деликатных операций колдун может обнаружить, что постоянное использование навыка, доведённого практически до автоматизма, может быть пугающим образом совмещено с экстатическим предоставлением течения дел на волю теневых вдохновений, а это уже граничит с одержимостью, пусть и одержимостью собственными мрачными инстинктами.

Другой великолепный метод инвокации тени – использование масок, созданных для выражения определённых скрытых аспектов природы практикующего. Образы и формы таких масок можно обнаружить в тёмном зеркале, где после нескольких часов созерцания собственный образ наблюдателя искажается. Эти противоположности могут быть сигилизированы в знаки, сигилы и глифы, релевантные силам или атавизмам, которые практикующий желает пробудить, и смазаны кровью и отварами трав, составленными со всеми необходимыми соответствиями.