«Папочка психоделической революции» и связи с британским эзотерическим подпольем

За Берроузом не зря закрепился ярлычок «папочки психоделической революции»; хотя правильнее было бы говорить, что папочек у нее было несколько: сегодня уже даже в биографических очерках, например, в книжке Барри Майлза про Бит-Отель можно встретить следующее: «только почти через десять лет, в 1967 г., тысячи хиппи подхватили и развили идею, которую Аллен с Биллом обдумывали за кухонным столом в комнате Аллена номер 25: жизнь, основанная на свободной любви, мире и использовании наркотиков, расширяющих сознание».

Нужно сказать, что такая формулировка не вполне точна, хотя описываемых в этой книге событий достаточно, чтобы уловить параллели: Берроуз добавил бы, что мир тут, может, и не так уж необходим, раз мы постоянно преследуемы невидимым и многоликим Врагом – возможно, эта ложка дегтя сделала бы бочку хиппарского меда чуть более заземленным и, чем черт не шутит, реалистичным. К любви и наркоте он бы обязательно добавил, собственно, духовный и творческий поиск и эксперимент – но о его необходимости наиболее продвинутые хиппи сообразили и сами, так что в 67‑м и далее мы и получили его во всей красе.

В остальном же несложно заметить, что в бит-отеле существовала комунна, породившая концепции, ставшие фундаментом психоделической революции – возможно, даже ставшая прообразом хиппи-комунны? Дэвид Аллен, организовавший группы Soft Machine и Gong, даже попытался успеть присоединиться к ним – но, хотя и водил знакомство с Берроузом, не успел.

Еще через пять лет – новая судьбоносная встреча: Берроуза находит Пи-Орридж. Первые его слова, обращенные к Инспектору Ли – «Научите меня магии!» Вместе со Спейром, Кроули и Уилсоном, Уильям станет источником вдохновения и для творчества Дженезиса, и для его Thee Psy­chick Bible; для текстов Throb­bing Gris­tle активно используется cut-up, а уж сколько влияния оказали призывы Берроуза «ворваться в серую комнату и переписать свое будущее» на судьбу музыканта вообще или на создание альбома Force the hand of Chance в частности сказать и вовсе трудно.

В 14 лет Питер Кристоферсон получает экземпляр «Голого завтрака» – и не может оторваться от чтения. Его жизнь меняется навсегда, а к концу 70‑х он уже вместе с Дженезисом записывает голос Уильяма для Noth­ing Here Now But The Record­ings. В процессе записи находятся пленки, которые Берроуз делал с Гайсином и Соммервилем, в том числе проклятия и заклинания – часть из них так навсегда и осядет в архивах Слизи, рассказывавшего, что всегда в присутствии Уильяма чувствовал себя смущенным.

Все это – лишь малая часть пересечений Инспектора Ли с иными личностями, интересными нам в рамках проекта (не упомянули только их знакомства с Фрэнсисом Бэконом – но нам и самим непонятно, откуда он в этом калейдоскопе лиц); их связи – каналы, по которым странное чудо проникало в наш мир.