Сьюзан и Лорелай

Представь, что твоя жизнь – это затянувшийся кошмар. Твои сны тоже ничуть не лучше реальности. Потом ты умираешь, открываешь глаза и обнаруживаешь себя в поле, залитом закатным светом. Ты впервые за долгое время видишь чистое небо, ветер шуршит пшеницей. Ты идёшь по полю и находишь дом, где тебя встречает загадочная пожилая дама, которая называет себя Королевой червей. А ты, получается, гостья в её королевстве. На самом деле у неё много имён и обличий: она и Смерть, и Бог, и Дьявол – и даже может носить твоё собственное имя. И она тебя выбрала. Королева червей говорит, что мир – тот, который ты только что покинула, – населён Паразитами. Людьми, у которых внутри только зло. Они сами тебя найдут, потому что у тебя чистая душа, – и попытаются тебя убить. Ты должна победить их любой ценой.

Скажу сразу: я не геймер. Вообще. По-моему, я даже ни одну игру не прошла до конца, в смысле не выиграла. О компьютерных играх я знаю примерно ничего. Лет пять назад подруга рассказала мне про The Cat Lady от Har­vester Games – я заинтриговалась и решила попробовать. Втянулась, прошла, потом прошла ещё раз – даже пару раз рисовала фанарты. Вчера в ходе беседы вспомнила про «Кошатницу», решила перепройти и обнаружила, что студия пару лет назад выпустила новую игру – Lore­lai. В общем, никогда бы не подумала, что буду писать на эту тему, но вот доигралась (pun intend­ed) и пишу по горячим следам.

Har­vester Games – детище польского разработчика Рема Михальски и это, в сущности, one-man-проект, не считая саундтреков к играм, которыми традиционно занимается его брат Михаэль ака micAm­ic. Сейчас на счету студии три игры: Down­fall (включая перевыпуск в 2016 году), The Cat Lady и, собственно, Lore­lai. Руки чешутся сказать, что игры делаются Ремом в одиночку и буквально на коленке, но это, конечно, не так: если о первом «Даунфолле» ещё можно такое сказать, то над остальными проектами работала хоть маленькая, но команда. Но всё равно львиную долю работы делает Рем: все персонажи и фоны отрисованы или собраны в коллажи им вручную. Не говоря уже о том, сколько туда вложено души.

Я буду говорить о «Кошатнице» и «Лорелай», но все три проекта существуют в одной (если можно так сказать, но об этом позднее) вселенной, расположены в хронологическом порядке и пересекаются друг с другом: постараюсь не спойлерить, но Джо Дэвис из Down­fall играет не последнюю роль в The Cat Lady, а кошатница Сьюзан Эшворт появляется в паре эпизодов Lore­lai.

Итак, место действия – Лондон: обшарпанные грязные дома и тяжёлое затянутое тучами небо, из-за которого мир – реальный мир – практически чёрно-белый. Мрачная обстановка коррелирует с безысходностью жизни главных героинь. Сьюзан Эшворт – депрессивная женщина средних лет, подкармливающая местных бродячих кошек, за что её ненавидят соседи. Лора Вудс, предпочитающая, чтобы её называли Лорелай, – вчерашняя школьница, застрявшая в одной квартире со сломленной духом матерью, агрессивным пьяницей-отчимом и крохотной сводной сестрой. И если Лорелай ещё надеется на лучшую жизнь и пытается как может спасти себя, сестру и мать, то придавленная горем и апатией Сьюзан уже давно сдалась.

Собственно, с этого и начинается сюжет обеих игр: главные героини умирают. Одна делает это добровольно, вторая погибает от рук отчима, но обе успели потерять всё, что им дорого. И, главное, – надежду.

После смерти их ждёт встреча с Королевой червей, которая предлагает им сделку. Им обеим даётся второй шанс. У каждой из героинь есть та хрупкая соломинка, за которую можно ухватиться, чтобы попытаться вернуться к нормальной жизни. У Сьюзан, которая, казалось бы, потеряла всё – свалившаяся как снег на голову новая подруга Митзи. У Лорелай – младшая сестра Бетани и сосед Зак, который стесняется признаться ей в чувствах, но не спит до шести утра, чтобы утром перед работой дать ей зонтик на случай дождя.

Сделка с Королевой червей, естественно, имеет свою цену. Чтобы спасти близких и уничтожить Паразитов, нужно пожертвовать чужой невинной жизнью. Погасить свечу, чтобы зажечь собственную. Такое правило. В The Cat Lady на этом не делается особенного акцента, зато Лорелай прямо встаёт перед моральным выбором: можно ли подтолкнуть к смерти постороннего человека ради спасения любимых? Стать принцессой червей и преемницей самой Королевы или остаться собой – девочкой, которая просто хочет, чтобы всё было хорошо? Выиграть тут, естественно, невозможно. Королева червей следит за теми, кого выбрала, и манипулирует ими ещё до того, как они её встретят, чтобы взять своё.

В английском языке есть понятие sur­vivor – человек, переживший травму. То есть именно не жертва насилия – а выжившая, пережившая. Именно так Королева обращается к героиням. Ты – выжившая, ты сильнее всего, через что прошла, и даже если кажется, что боль невыносима, ты сможешь преодолеть это и сделать новый шаг. Героини постоянно сталкиваются с собственными мёртвыми телами: Сьюзан находит себя в карете скорой помощи, повешенной на дереве, распятой на кресте. Лорелай находит своё обезглавленное тело и бродит между могил – своей собственной и тех, кого она любит. Мёртвые тела дают ключи в прямом и переносном смысле: Сьюзан, например, находит его у себя же во рту.

Чтобы двигаться дальше, нужно посмотреть страху в лицо – в прямом смысле. В игре, конечно, эта метафора возведена в абсолют – всё-таки это хоррор, так что будьте готовы к сценам сорта кровь-кишки-распидорасило, когда «немножко крови», чтобы заплатить за переход из одного мира в другой, оказывается отрубленной по плечо рукой. Но этот принцип, естественно, работает и в обычной жизни. Я та самая sur­vivor и знаю, о чём говорю. Может, поэтому я и пишу сейчас этот текст. Именно за это Королева и выбрала своих героинь. Уничтожать Паразитов, говорит она, – это не убийство. Это как пропалывать сорняки. Это самооборона. То же самое происходит с психикой после пережитой травмы.

Вообще интересно, что подавляющее большинство персонажей – женщины. Возможно, дело в готовности к самопожертвованию. Не путать с жертвами, хотя в сюжете встречаются и такие – например, мать Лорелай. Главные героини умеют сострадать. Сьюзан работает медсестрой, заботится о бездомных кошках и приютила девушку, которая невольно спасла ей жизнь (опять же – во всех смыслах спасла). Лорелай защищает мать и сестру от абьюзивного отчима. Чтобы съехать и спасти хотя бы ребёнка, она устраивается на работу сиделкой в дом престарелых – она это делает не от любви к человечеству, но работает на совесть.

Ещё интереснее дело обстоит с Королевой червей. Она, конечно, трикстер. В качестве прямой антагонистки она выступит в Lore­lai – в случае с «Кошатницей» это происходит не так явно. С одной стороны, она вроде бы проявляет сострадание – даёт героиням шанс вернуться к нормальной жизни после всех испытаний, которые выпали на их долю. Их руками она в каком-то смысле творит благо – чистит мир от Паразитов. С другой стороны – это древнее чудовище, которое питается болью и страхами и запросто играет с чужими судьбами. Тем не менее всё встаёт на свои места, когда героини отвергают Королеву и доказывают, что творят собственную волю.

Я уже говорила в начале, что никогда не выигрывала в компьютерные игры. Я имею в виду классическое «дойти до финального босса и победить его». Здесь, во-первых, финального босса мы встречаем в самом начале. Во-вторых, победить её нельзя: даже умирая, Королева предупреждает, что её корни прорастают слишком глубоко в душу и оставляют шрамы, которые не залечить. Но потому героини и сильнее её – они находят в себе силы и надежду, чтобы выжить, чтобы пережить травму и идти дальше.

И «Кошатница», и «Лорелай» предполагают несколько концовок в зависимости от действий персонажей. Иногда выживают не все, иногда получается достичь идеального «золотого» финала. Но в конце концов плохого финала всё равно не существует: травмы пережиты, отменить их, конечно, нельзя – но можно идти вперёд. Золотой финал потому и золотой: это не классический хэппи-эндинг, но после, казалось бы, вечного ливня наконец выглядывает солнце. Не во сне, не в параллельном мире и не в воспоминаниях, а наяву.

m‑me гнилое рыло