Остросоциальная сомнамублическая трагикомедия: HMYZ Шванкмайера

Ну что, вот и пришёл Праздник на нашу улицу: патриарх фрейдистского кинематографа, мастодонт антистанилистического сюрреализма, Ян «Певец Кеномы» Шванкмайер выпустил новый фильм, чёрную трагикомедию «Насекомые» (HMYZ), которая уже месяц как в свободном доступе.

Сюжет фильма основан на пьесе «Из жизни насекомых» чешских писателей братьев Чапеков, но представляет собой очень странную притчу совершенно в духе режиссёра. Начинает Шванкмайер с того, что ломает четвёртую, а потом каким-то чёртом пятую и шестую стены – в их количестве в фильме вообще очень просто запутаться. Фильм начинается с пространного вступления с вкраплениями того, как оно снималось (такие вкрапления будут продолжаться всё время, и мы увидим, как создать один из знаменитых шванкмайерских языков или превратить престарелого актёра-любителя в жука-навозника), затем следуют два зеркально повторяющих друг друга сюжета – оба о съёмках фильма по пьесе Чапеков, собственно, съёмках фильма «Hmyz» Шванкмайера и тех, что происходят в нём по той же пьесе. Сюжет то и дело перемежается беседами режиссёра с актёром-режиссёром и актёра-режиссёра с актёрами-актёрами…

Сначала это напомнило концовку «Волшебной горы» Ходоровски (когда режиссёр и один из главных героев по совместительству предлагает камере снять съёмочную площадку), только развёрнутую до полноценного фильма и опущенную с высоты духовной инициации до мира человеческого сообщества. Но потом становится понятно, что Ходоровски-то всегда сохраняет позицию магического сказочника, тогда как не признающий никаких поучений, а оттого откровенный и пронзительный Шванкмайер одновременно и приоткрывает волшебную изнанку существования, и демонстрирует скрытую сущность конкретно происходящего с нами. Хищную сущность, мерзкую, с жирными губами, перемазанными человеческой кровью, – как сказали бы пару тысяч лет назад, воистину кеномическую.

Уродливые бутафорские костюмы, отвратительная игра, полная бесталанность – каким же уровнем актёрской игры и каким талантом нужно обладать, чтобы всё это приемлемо смотрелось на экране? Уже престарелые герои «играют» практически в детской постановке, играют как дети – а вот жрут-то друг друга, режут ножами, занимаются сексом пусть и на сцене, пусть и «понарошку», но с таким накалом, что игра становится реальностью. И если яростный акт чего-то среднего между убийством и изнасилованием ножом совершается на сцене с достаточной силой, то после него совершенно логично рождается ребёнок. Ну а если Паразит по сюжету постановки поедает Личинку, то…

Фильм Шванкмайера «Насекомые» – это изящно и мастерски воплощённый в виде кино перекрёсток нескольких сновидений, обладающих разными уровнями реальности. Пьеса Чапеков призвана была показать обществу прискорбное состояние дел в нём – это сон о действительности. Фильм о том, как Шванкмайер снимает фильм, призван показать зрителю машинерию киноволшебства – это сон о мастерстве. Наконец, фильм Шванкмайера об актёрах, играющих свою жизнь и жрущих друг дружку по законам сцены, но не понарошку, – это сон о сне, в котором мы коллективно пребываем, считая его своей действительностью. Это многоэтажная метафора, любая однозначная трактовка которой будет ограниченной и неполной. Впрочем, Шванкмайер и не думал создавать нечто однозначно трактуемое.

«Я предупреждал».