О новой алхимии

Оккультная неделя подходит к концу, но осталось несколько неосвещённых тем, на которые хочется всё-таки обратить внимание конфидентов. Одна из них касается психоделии как «новой алхимии» и резче всего звучит, когда мы называем Александра Шульгина или Альберта Хофмана «великими алхимиками». Два года назад это будто бы было понятно, а уже год назад начали возникать вопросы. Что ж, попробуем дать развёрнутый ответ.

Алан Мур в своём эссе «Ископаемые ангелы» правомерно замечает, что «магия [Джона] Ди была прогрессивной и живой силой, полностью соответствующей своему времени… Глава, которую он вписал в историю магии, была яростной, буйной, свежей; описанным в настоящем времени бесконечным магическим приключением… оккультисты, которые наследовали его линию три века спустя, оказались ненужно усложнённым довеском… мертвецами, не поющими, а открывающими рты. Вечными кавер-версиями».

Полностью с Муром согласиться нельзя, звучали в этих «кавер-версиях» оригинальные и самоценные голоса; но в главном он прав: если существуют некие системы, чья суть – позволить человеку той или иной эпохи соприкоснуться с Вечным, то они должны быть актуальными, соответствовать времени. Конечно, есть вещи неизменные, и никакая эпоха не сможет «подвинуть» их ни на метр – зато скрыться от них сможет вполне, в результате чего «традиционные» схемы могут стать неактуальными – частично или полностью недоступными или неэффективными (при условии, что они такими вообще были).

Две тысячи лет назад алхимические принципы скрывались в глубокой тайне под храмовыми сводами; они были неотделимы от заклинаний и связывались с «тайным искусством», полученным от падших ангелов. Вплоть до Возрождения алхимия была двуглавым орлом, смотрящим и на современнейшие металлургические и фармацевтические разработки, и на пиковые духовные устремления времени.

Упомянутый Муром Джон Ди тоже был магом и астрологом – а ещё математиком и картографом, одной ногой стоял в актуальной магии, другой – в актуальной науке. Затем наука и магия разделились; когда-то алхимия была для западного мира средством как материального, так и духовного поиска, но после этого разделения актуальной осталась химия с поиском чисто материальным, а алхимия всё больше становилась уделом избранных.

Однако в двадцатом веке мы получили уникальную возможность развернуть этот процесс – через психоделию. Психоделические поиски – это новый виток тех поисков, которые осуществляли «внутренние» алхимики, – поиски откровения, духовного перерождения, бессмертия. Шульгина тут можно назвать «алхимиком» просто за ту позицию, которую он высказывает в начале PiHKAL:

«В нас заложены огромные запасы интуитивного знания, скрытого в генетическом материале каждой нашей клетки. Это похоже на библиотеку, в которой хранится бессчётное количество справочников, но только непонятно, как в неё войти. И без определённых средств доступа нет никакой возможности даже приблизительно определить масштабы и качество содержимого этой библиотеки. Психоделики позволяют исследовать этот внутренний мир и постичь его природу…

«Откуда взялась её неповторимая душа? – задаётесь вы вопросом. – И куда отправится моя собственная неповторимая душа? – вы продолжаете вопрошать. – Есть ли на самом деле что-нибудь после смерти? Есть ли у всего этого какая-нибудь цель? Есть ли первостепенный порядок и структура, которые имеют смысл для всего сущего, или имели бы, если бы я только смог увидеть их?» Вы чувствуете настойчивое желание задавать вопросы, исследовать, максимально использовать то небольшое время, которое ещё, возможно, оставлено вам, желание найти способ увязать одно с другим, желание понять то, что требует быть понятым.

Этот поиск стал частью человеческой жизни с того момента, как в человеке впервые заговорило самосознание. Осознание собственной смертности – знание, отделяющее человека от его приятелей-животных, – это то, что даёт Человеку право исследовать природу его собственной души и духа, открывать то, что он в силах узнать о составляющих частях человеческой психики.

Когда-нибудь каждый из нас почувствует себя чужестранцем на странной земле своего собственного существования и будет нуждаться в ответах на вопросы, которые поднимутся из глубины души и не исчезнут, пока не получат ответа.

И эти вопросы, и ответы на них исходят из одного источника – собственного «я» человека. Этот источник, эта часть нас на протяжении человеческой истории звалась по-разному. Самое последнее её название – «бессознательное». Последователи Фрейда не доверяют ему; зато последователи Юнга им восхищаются. Оно находится внутри вас и бодрствует даже тогда, когда ваше рассудочное мышление отправляется в свободное плавание. Эта часть вас даёт вам ощущение того, что делать в момент кризиса, когда не остаётся времени на логические рассуждения и принятие решения. В этом месте вашей психики следует искать всех ваших демонов и ангелов и всё то, что находится между ними.

Это одна из причин, по которым я считаю психоделики настоящим сокровищем. Они способны обеспечить доступ к тем уголкам нашей психики, где находятся все ответы. Они могут это сделать, но повторяю ещё раз – они не обязаны и, скорее всего, это не сделают, если поиск ответов не станет целью, ради которой их употребляют.

Будете ли вы использовать эти инструменты хорошо и адекватно – это зависит только от вас самих. Психоделик можно сравнить с телевидением. Он может быть очень информативным, очень поучительным и – при вдумчивой осторожности при выборе каналов – средством, при помощи которого можно достичь необычного прозрения. Но для многих людей психоделики – это просто очередная форма развлечения; ничто глубокое не интересует их, и поэтому – чаще всего – никаких глубоких переживаний они не испытывают.

Я считаю, что самым ценным свойством психоделиков является их способность обеспечивать человеку доступ к внутренней вселенной».

«Исследовать природу души и духа», получать «ответы, исходящие из Источника», в котором «следует искать всех ваших демонов и ангелов», на вопросы о смерти и бессмертии – это и есть цель внутренней алхимии, и открытие/создание средств такой Работы – великое достижение. Понятно, что средства эти могут быть некачественно изготовлены негодными ремесленниками, а люди могут неверно использовать их, что чем мощнее и сложнее воздействие, тем проще обратить его во вред и тем больше времени и усилий нужно на овладение им. Однако древняя алхимия также работала со вредными веществами – но со временем и грамотной практикой пришла к безопасным методам и великим достижениям.

Сегодня ставки выше – но выше и возможная награда, выше и нужда в том, что даёт «новая алхимия»; и это делает тему несравненно актуальной.