На красно солнышко. На звёзды в ночи

Среди немногочисленных релизов откровенно умирающего жанра неофолк за прошлый, 2017 год два сингла от Moon Far Away проскочили почти незаметно для публики. Это явно связано с самим форматом семидюймового винилового сингла: в отдельности от физического носителя релиз превращается просто в набор из двух коротких песен, которые легко пролистать. Основная масса русскоязычных поклонников группы не похожа на людей, готовых платить за эти две песни десять евро плюс пересылку австрийскому лейблу Stein­klang, соответственно, они не могут оценить релиз в задуманном автором виде. Совершенно замечательном виде, с отличным оформлением, обрамляющим лаконичность песен. Сейчас происходит определённый ренессанс винила, и кроме неизбежных LP с аналоговыми версиями новых альбомов начинают выходить и новые семёрки. Хотя ещё недавно синглы сводились к бонусам на переизданиях или расширенных изданях на двух CD. Меня невероятно радует это возвращение едва не забытого формата, но нужно понимать, что сейчас это именно коллекционные предметы для достаточно узкого круга. Причём это возрождение формата происходит, скорее, на западе, новинки от Moon Far Away, как я уже упоминал, изданы в Австрии. С одной стороны, это означает выход на мировую аудиторию, но с другой – одни из лучших песен, записанных в том году на русском языке, словно проскочили мимо русского слушателя. Причём это не просто песни, это первые за семь лет молчания (если не считать участия в экологической компиляции «No Red Seas») записи одной из ярчайших групп первой волны русского неофолка. Быть пионером далеко не всегда означает быть лучшим, но эволюция Moon Far Away в определённый момент реально сделала их лучшей группой в жанре. Для того, чтобы объяснить, почему для меня так важны эти три песни и один электронный ремикс от Шести Мёртвых Болгар, я должен сделать крупное отступление и вспомнить историю группы и моего отношения к ней.

Название Moon far Away появилось в зоне моего внимания где-то в конце 2003-го. В тот период я оказался на год заперт дома под полицейским надзором. Я проводил тот год в сильной депрессии, которую слегка скрашивало появление в моей жизни компьютера и интернета; до этого момента я в сеть выходил из интернет-кафе и музыку слушал на аудиокассетах, правда, большая часть моей фонотеки уже была роздана или потеряна за годы довольно неприкаянной и бурной жизни. Вести такую жизнь я какое-то неопределённое время не мог в связи с необходимостью ежедневно отмечаться у участкового. А значит, у меня снова начала собираться фонотека, только теперь в виде мр3-файлов. Формат, в котором мы слушаем музыку, очень влияет на её восприятие, и речь тут совсем не идёт о комичном аудиофильстве с золотыми кабелями. Качество музыки не обязательно коррелирует с качеством звучания: затёртые кассеты с песнями Гражданской Обороны были идеальным знакомством с энергетикой песен. В моём лично случае, который я вовсе не пытаюсь объявить универсальным, куда важнее качества записи была доступность музыки. При поиске кассет в глубокой провинции было невозможно найти то, что действительно интересовало благодаря прочитанным статьям, но каждая удачная находка воспринималась как сокровище и слушалась крайне внимательно. Первое время в сети мр3 тоже было не так просто найти, что превращало их поиск в важную часть жизни. Когда я освоился с торрентами и начал скачивать группы полными дискографиями, то парадоксальным образом надолго потерял к музыке интерес, замкнувшись в очень узком наборе обязательных авторов. Это закончилось только с началом собирания музыки на физических носителях, благодаря чему ко мне вернулось удовольствие от поиска и знакомства с новым.

Возможно, моё отношение к Moon Far Away связано именно с обстоятельствами знакомства с их музыкой. Осваиваясь в интернете, я быстро начал зависать на сайте seidr.woods.ru, бывшем в тот момент точкой сборки для всего новорожденного русского неофолка, который тогда ещё называли дарк-фолком. Описываемые там группы и концерты выглядели крайне интересно. Но при первом знакомстве с композициями Moon Far Away я был очень разочарован. Их ранние вещи были полной противоположностью тому, что я тогда искал. Их песни звучали, для меня, как банальная готика на английском и латыни, так что я ощутил себя просто обманутым. Плюс сам псевдоним автора, Count Ash, напоминал про блэк-метал девяностых и настраивал на несколько ироничное отношение.

Недавно я переслушал ранние альбомы группы – впечатление совсем другое. Это действительно скорее dark wave с элементами этники, но с серьёзнейшим влиянием великих The Moon Lay Hid­den Beneath A Cloud. На самом деле, это можно было понять уже по названию и концепции дуэта, в котором муж отвечает за электронную музыку и жена поёт. У них изначально были правильные ориентиры, это я тогда не очень понимал границы жанра.

В любом случае два первых альбома группы представляли собой довольно специфический продукт, рассчитанный только на немногочисленную, узконишевую аудиторию. Если бы группа продолжила работать в этом направлении, из неё могли бы получится экзотические середняки вроде греческих Dae­mo­nia Nymphe.

Не знаю, почему я тогда решил дать Moon Far Away ещё один шанс. Я ничего не знал о том, что параллельно с записью первых альбомов музыканты участвовали в этнографических экспедициях по глухим поморским деревням, записывая настоящие заговоры, песни и плачи. Реальные народные песни сильнее и темнее отвлечённых стилизаций под них. В том числе и в случае со стилизаторами, претендующими на создание «тёмного фолка», несмотря на полное отсутствие знаний про аутентичный фольклор. Конечно, тут есть исключения. В первую очередь, разумеется, Эндрю Кинг – блестящий знаток и популяризатор английских народных песен. Или мой любимый пример – невероятная живая версия «Cut­ty Wren», которую можно услышать на концертах Fire+Ice. Но это, повторюсь, исключения. Увешанные рунами правила явно слушают что угодно и вдохновляются чем угодно, кроме фолка. Реальный интерес к реальной традиции неизбежно вывел Moon Far Away за пределы крошечной субкультуры. Получившийся альбом, «Беловодие», оказался для меня тогда настоящим шоком. Это связано, во многом, с личными аспектами. Был 2005 год, у меня село сразу несколько близких друзей и подруг, и народные плачи об уведённых в рекруты идеально наложились на настроение от того года. Стали идеальным саундтреком года.

«Беловодие» – действительно отличный альбом. Можно не разделять авторскую трактовку песен как осколков подлинной традиции, которую уничтожает «агрессивное наступление чужих, разрушительных анти-ценностей», конец цитаты, но на качестве самих песен это никак не отражается. Сама подборка выбранных произведений почти идеальна, но любой, даже самый подлинный народный текст можно испортить интонацией и трактовкой. Очень легко всё спеть в духе Кадышевой. Есть альбом кавер-версий «Anti Lado World», на нём исполнялись песни и с «Беловодия». И версия «Жито Жала» от группы Caprice как раз демонстрирует полноценную Кадышеву, хуже только уморительная «Круг Кольцо» от Юры Звёздного и Necro Stel­lar. Такие трактовки только оттеняют обработку песен самими Moon Far Away: никакой псевдонародности, но каждая синтезаторная нота в тему. Подлинные этнографические записи похоронного плача использованы только в «Смерть». За тринадцать прошедших с выхода альбома лет я не слышал ничего более жуткого на русском языке. Это был идеальный саундтрек одного года.

После этого я за ними почти не следил. Люди прыгнули выше головы и записали настоящий шедевр – шансов на повторение такого немного. Можно смело распадаться или менять название. Следующий альбом, «Min­nesang», был очень амбициозной попыткой написать нечто вроде «поп-альбома о вечной женственности». Попытка талантливая, но совершенно развалившаяся под грузом своей амбициозности. Я очень люблю несколько песен с «Min­nesang», хотя лучшая версия «Памятью» всё-таки записана московским синти-поп проектом Eлeven для одноимённого миниальбома. Это яркая попытка, в лучших моментах напоминающая Theodor Bas­tard, в других – выходцев из крайнего андеграунда, успешно пробившихся в мейнстрим. Самоопределение «поп-альбом», конечно, иронично, только бонусная песня «Будем Жить» заслуживает такого определения, местами напоминая бессмертного Мистера Cre­do. Остальное очень хорошо музыкально, но просто после настоящего, действительно честного и точного «Беловодия» написанные мужчиной тексты от имени вечной женственности звучали уже не аутентично. Если бы они всерьёз продолжили развивать это направление, то наверняка пробились бы. Став кем-то вроде упомянутых Theodor Bas­tard, то есть хорошей и талантливой группой, которую уважаешь за прошлое, но слушать при этом уже не обязательно.

Вместо этого, вполне логичного финала, Moon Far Away выпустили внезапно очень радикальный альбом «Воротца» вместе с Vishud­ha Kali. И замолчали на семь лет, если не считать одного трека с Dvar. Казалось, что навсегда. Первые заметные со стороны признаки активности проявились с участием в вышеупомянутой экологической компиляции, но там использовались живые записи двух старых песен. Затем были организованные ими гастроли Эндрю Кинга в Архангельске. Совершенно маргинализированный в Англии за свои консервативные взгляды, Кинг был откровенно счастлив, судя по его постам в фейсбуке. На самом деле контакт и сотрудничество с главным специалистом по аутентичному, старому фолку в постиндустриальной среде выглядит логично. Если попробовать выделить в неофолке сегмент с минимализированной приставкой нео‑, то там окажется всего пара заметных имён.

Важно то, что второе имя теперь заметно за пределами России. Дело даже не в участиях в международных компиляциях, вроде недавней «Oh What Fun He Had… A Sol Invic­tus Trib­ute», вышедшей ко дню рождения Тони Уэйкфорда, на котором Moon Far Away выпустили замечательную версию «A Rose In Hell» под балалайку. На этой компиляции засветились и московские Neu­tral – ещё одни полузабытые легенды первой волны русского неофолка, что вовсе не означает начало интеграции группы в мировую сцену. Зато два сингла для Stein­klang и планирующийся альбом для Prophe­cy уже выглядят серьёзно. Говорить про альбом пока рано, но синглы уже можно оценить, и они показывают, что десятилетие молчания было совсем не потерянным. Группа вернулась в на удивление хорошей форме. Отличной форме. Каждая из четырёх композиций словно закрывает один из предыдущих этапов. Лучшая – «Напади Роса» – возвращает стилистику «Беловодия», она была бы в числе лучших на том альбоме. Электронная версия от Шести Мёртвых Болгар возвращает тему их совместного альбома «Матица». Ещё интереснее со вторым синглом. Сторона A, «Cel­e­brate!», выглядит возвращением к англоязычному российскому неофолку конца девяностых/начала нулевых, только с одним важным отличием. Тогда и мечтать не могли о дуэте с Уэйкфордом.

Сторона B, с песней «Сталь, Свет, Любовь», в свою очередь словно завершает «Min­nesang». Светлая, оптимистичная и пафосная песня, которая, внезапно, цепляет.

Ощущение внезапности является важнейшим качеством описываемой группы. За те годы, что я её слушаю, она мне не всегда нравилась, и я часто оказывался совсем не согласен с высказываемыми в интервью идеями. Но зато группа всегда удивляла. Редкий пример проекта, который никогда не стоит на месте, даже если долго молчит. Готовность развиваться и пробовать что-то новое сама по себе заслуживает уважения.

Особенно если в процессе экспериментов уже был записан альбом, полностью оправдывающий сам факт существования русского неофолка.

Раймонд Крумгольд (Rai­monds Krum­golds)