Книга Чёрного Солнца: чёрный свет

От редакции. Ну что ж, вот и началось — публикуем самое сердце “Liber Nigri Solis”, главу о Чёрном Свете, предназначенную менее для чтения и более — для медитации над прочитанным. Забегая вперед, дадим вам маленький чёрный ключик: понять её не получится, если мыслить обычным образом, от нашей действительности «вверх» (или «вниз»), мыслить придётся перевёрнуто, «с той стороны».

Для кого-то это будет облегчением и возвращением в родные пенаты, для кого-то — непонятной ментальной эквилибристикой, но с точки зрения последовательного изложения материала автор поступает правильно. Ведь он будет рассказывать историю о том, как Абсолют, манипулируя самыми мощными негативными и отрицательными силами, ограничивает Себя, «выжимает» из Себя явленный мир (в том числе и со всеми нами в нём), а также о механике этого действия (уж как автор её увидел), так что логично начинать «не отсюда». Небольшой промах (?) книжки: описать «исходную точку» автор не удосужился, так что тут придётся понадеяться на бэкграунд читателя…

Как мы сразу обмолвились, эта глава не столько для чтения, сколько для медитации. Парадоксальные, зазеркальные пространства Чёрного Света и холодного жара; тьмы, выжимающей из себя свет, и света, обрамляющего до поры до времени безвидную тьму… Их нужно не представить, не вообразить, а посетить и ощутить, нащупав где-то на границе сна, смешанного с бодрствованием, потайные тропки.

Ворча что-то малосвязное про «бессмертные империи» и «проклятых профанов», автор выполняет главную миссию: наводит нас на эти тропы, подобно даосскому учителю, который говорит что-то вроде бы бессмысленное, но на самом деле даёт ключи от ранее непредставимого. Ну, как если бы даосским учителем был боевой ворлок…

fr.Chmn

Чтящие всерастворяющее единство и ищущие истину не обретут ни того, ни другого. Их ослепляет зависимость от постижимых образов, они смотрят прямо на солнце, которое их испепелит — а ведь это даже не То Самое солнце! Не представимое сейчас и не то, что может быть представимым, — только оно абсолютно. Этот Абсолют подобен “ночи” Батая, которая “тоже является солнцем”; ”отсутствие мифа тоже является мифом: наихолоднейшим, наичистейшим и единственно верным мифом”.

Бессчётное число его образов лишь подчёркивает его величие. Сингулярность слишком чиста, чтобы ограничивать, осквернять её концептуальными пределами. Два противоречивых близнеца — лучистая, яркая Сияющая Тьма и Чёрный Свет — скрыты там в своей противоречивой и равно невозможной недвойственности.

Однако Абсолют вездесущ и потому не может оставаться парадоксом и абстракцией, вместо этого он прожигает себе путь в любой контекст. И вот уже синхронии и соответствия указывают на него! Даже в видимом солнечном свете он находит себе гнездо противоречия: чистый, непокорённый свет господствует над всем мирским благодаря победе дуального мышления — но лишь чтобы самому быть поглощённым тьмой Абсолюта, неизбежно являющейся основой всего мирского: Кали, восстающая, чтобы пожрать мир; Фенрир, поедающий Солнце; и Сатана, возносящийся в тоталитарном великолепии, омытый анархическими, хтоническими волнами крови.

Чёрный Свет — это не невидимое излучение за пределами воспринимаемого и осознаваемого. Он не “трансцендентен” и не “духовен”, это не фундамент бытия, не Абсолют и не его всепроникающее осознание, не сознание, поскольку оно может его осознать. Его нельзя найти “внутри” всего сущего или даже за ним, даже самое “он есть” лишь умаляет его значимость. Он не является ни переполненной, но божественной Плеромой, ни безвидной пустотой.

Но он всё же есть меж перечисленным и меж всем: он есть причина, по которой все эти вещи могут быть определены, отделены, мыслимы и воспринимаемы. Он освещает формы. Будь он определяем, его можно было бы назвать логосом, но определить его нельзя. Он непостижим, но может быть выражен посредством волевого осознанного действия и ощутим только через Гнозис. Видящие его отличны от не видящих как бодрствующие люди — от коматозных коров. “Зрячий да увидит”. Отличные новости — для избранных.

Четыре его евангелиста — Тёмное Сияние и порождаемая им Тёмная Троица: Лучистая Тьма, Яркая Тьма и Сияющая Тьма. Тёмное Сияние — мощная сила, бесчувственный жар абсолютно холодного Чёрного Света, “дэ” для его “Дао”. Оно могло бы вершить чудеса, но по природе своей не материальнее эфира. Оно кажется главным мистическим достижением, но при этом слишком абстрактно и содержит в себе всё, что угодно, кроме реальной пользы. Но его нельзя назвать “реальным” в том же смысле, что и всё остальное, поскольку Тёмное Сияние не с чем сравнить, кроме как с Чёрным Светом, который и существует, и не существует одновременно. Если Чёрный Свет можно увидеть по его свечению, то Тёмное Сияние можно ощутить: второе циркулирует сначала изнутри наружу, а затем прожигает себе путь обратно внутрь, тогда как первый остаётся на месте.

Самый прямой способ увидеть Чёрный Свет: вдруг и внезапно посмотреть одновременно в, сквозь, на, за и вокруг чего-то, не видя этого чего-то. Самый сложный и самый трудный способ увидеть Чёрный Свет — это искать его непосредственно, постоянно и сознательно проверяя всё окружающее на предмет того, сокрыт ли в нём Чёрный Свет.

Чтобы ощутить Тёмное Сияние, ищущий должен видеть, не видя, осязать, не трогая. Кто нашел тот «орган», которым это делается, всегда может воспользоваться своей новой способностью, если остаётся бодрствующим и трезвым, даже в экстазе или во сне. Но поддерживать это созерцание постоянно не может даже бог.

Те, кто могут ощутить Тёмное Сияние, но не увидеть его свет, — опасны (более для окружающих, чем для самих себя), но это также делает их уязвимыми. Те, кто видит один лишь Чёрный Свет, — всего лишь мистики (хотя и мистики истинные). Тёмную Троицу же можно найти в тенях, отбрасываемых Логосом-светом, содержимым бездны сознания; но также она пребывает и в изначальной тьме, откуда исходит Чёрный Свет, порождая её через Тёмное Сияние.

И вот так проявляется наблюдаемая нами реальность во всём её разнообразии: через разнообразные сочетания этих Пяти Непроявленных. Если Тёмное Сияние похоже на холодную жару, пронзающую силу, то Лучистая Тьма, дополняет его своим греющим холодом, успокаивающим оккультное чувство — или притупляющим его. Если бы всё было материальным, то Лучистая Тьма была бы фундаментальной материей, сотканной из бессознательного и сна. Но, излучая, она не может быть исключительно материальной. Физические силы являются её аспектами, как и гипотетическая “тёмная энергия” и прочие тайны материального мира, требующие дальнейшего изучения.

Лучистую Тьму можно почувствовать физически или метафизически как реальную силу. Яркая Тьма, напротив, проявляется как абстрактная возможность, “свет” мира негативного существования, инверсия реальности и возможности. Это позитивная тьма, и некоторые школы оккультной мысли рассматривают её как имеющую отдельную реальность и существующую независимо от света. В инверсном мире темноты, где она существует, она работает так же, как проявленный в нашем мире свет, изгоняя “тьму” своего мира — то есть свет — своей яркостью. Из Пяти Непроявленных сил эта более всего подходит на роль привычного зла и воплощение дьявола в концепции pri­va­tio boni — однако, в таком случае она вступает в противостояние со всеблагим космосом.

Сияющая Тьма подобна своим собратьям, но, в отличие от них, производит свет. В связи с этим она является ближайшим к проявлению аспектом Непроявленного. Её можно воспринять, если воспринимать аспект тьмы как пространство творчества, как ночное небо или безграничную утробу. Физические проявления этой оккультно ощущаемой реальности — это непонятные природные явления, которые, кажется, совмещают в себе и свет, и тьму.

Как уже было отмечено выше, концептуализированные силы тёмной энергии и других зловещих излучений соотносятся с Лучистой Тьмой, тогда как Чёрный Свет сияет под и за самыми обширными, низкими или растянутыми проявлениями, и заметить его можно лишь в моменты пересечения бездны, лиминального состояния, состояния между состояниями. Свет Сияющей Тьмы похож на cеверное cияние, вероятно, освещавшее древнейших шаманов и магов ультимативного полуночного Туле. Он соотносится с интуитивно воспринимаемой биполярной недвойственностью, пронизывающей природу и сознание, которые сами по себе являются двумя полюсами проявленного Абсолюта.

Яркая Тьма и Лучистая Тьма могут открыться мирянам в редкие моменты полного солнечного затмения: вторая — в кульминационный момент полного затмения, первая же во время менее значительного, но не менее впечатляющего кольцеобразного затмения. Символизм обоих поражает. Во время полного затмения Солнце становится колодцем тьмы, которая тем не менее изливается в мир вокруг лучами, пронизывающими всё видимое; зрачком глаза с радужкой самого синего цвета, огромной как небо — не ночное, не дневное и не полуночное. Во время кольцеобразного затмения Солнце само становится пылающим оком. Неожиданная яркость его собственной тьмы наполняет мир странным и опасным светом мира, в котором день — это ночь, ночь — это день, а полночь — это магическое серебряное видение, которое наполняет и то, и другое.

Эти Пять Непроявленных формируют прямую или перевёрнутую пентаграмму или же крест с Чёрным Светом в центре. Каждый из этих символов может быть воспринят в земном, возвышенном и инфернальном ключе.

В земной парадигме крест превращается в свастику, вращаясь по или против часовой стрелки. По ночному небу, являющемуся границей между небесной и земной реальностью, движется против часовой стрелки круг никогда не сходящих с неба бессмертных приполярных звёзд. Любопытно, что это делает вращение по часовой стрелке одновременно символом человеческого, мезокосмического порядка времени (по тени движения Солнца) и отрицания природного макрокосма микрокосмом человеческого индивидуума. Сокрытый в этом отрицании бунт лежит в основе ключевой техники эонического колдовства и обеспечения антиномического личного бессмертия, но почти любая практическая техника, выведенная из неё, может быть обращена путем замены севера на юг: ни один концептуальный дуализм не может выжить в сбалансированной природе. Те, кто этого не понимают, обречены либо на самоуничтожение, либо на самопожертвование, объятия этих антиблизнецов суицида и жертвенности, наследия стратагем зороастрийских магов.

Если же толковать символ свастики не как движущийся, а как неподвижный крест, то он символизирует норму материального мира, который сам по себе излучает инфернальный свет из своего центра, а также союза чёрного, белого и видимого Солнц, как ультимативного Непобедимого Солнца. Это приводит не только к концентрации Пяти Непроявленных в одной точке, но и к взрыву целого спектра первобытных элементарных сил, вырывающихся из них в победной вспышке явного света.

Как сознание может найти себя и сориентироваться посреди этого экстаза возвышенных противоречий? Оно ищет то, посредством чего может увидеть само себя, – то, посредством чего совершается Великое Делание, то, у чего нет противоположности: Чёрный Свет, совершенный, нетронутый и чистый, растворяющийся во всём — кроме того, что по причине собственной чистоты становится собственно источником Чёрного Света. Сознание, одарённое этим знанием, способно познать себя. Чёрное Пламя сияет в этом свете, сжигая и поглощая мирское, чтобы переработать его в сознание: такое, которое и само есть лишь Чёрное Пламя, самовоспроизводящее, самовоспроизводящееся, самоподдерживающееся и способное осветить всё, что ему доступно своим собственным Чёрным Светом воспетого, пугающего и интригующего всех Чёрного Солнца.

Чёрное Солнце как окончательная сингулярность всегда проявляется в бесконечном разнообразии возможных форм, потому что какой формой может ограничить себя сознание, знающее, что не является ни одной из них? Вот надежда оккультиста, цель Делания: стать Одним, не являющимся ни Одним; противоположностью Одного, подобного всем Прочим. Все знакомые знаки и формы Чёрного Солнца лишь оттеняют его: сияющие завесы, вуали света. Свастика Чёрного Солнца означает его земной путь, его тени и проявления, непобедимого героя или ужасное затмение. Его значимость как небесного символа уже была описана ранее.

С восемью лучами Чёрное Солнце сияет в слиянии проявленного и непроявленного Абсолюта. Некоторые путают это промежуточное состояние с Хаосом, но восторг, с которым это “Я” видит само себя, не делает его монадой хаоса, несмотря на то, как громко и долго оно провозглашает “Нет Бога кроме Меня”. Напротив, оно формирует облик миротворящего Демиурга, который плетёт сеть Вирда: Бога-паука, который сам по себе — детище сознания, дитя хаоса — может находиться под действием Суверенной Сингулярности, являющейся Единым и Уникальным. Этот переход сам по себе обозначен различными конфигурациями Девяти Врат или Девяти Углов и путями между ними, ведущими в финальный Арканум, который находится везде, но не может быть найден.

Своими десятью лучами Чёрное Солнце источает проявленный хаос, который окружает и пронзает Всё: Пять Непроявленных отрицают себя своими одинаково негативными противоречиями и становятся проявленным.

В своей 12-лучевой форме оно вращается в Центре Мира против всего естества, противопоставляя мезокосмический эон циклам времени. Те, кто сможет обратить его вращения, постигнув его лучи, станут вечными силами природы и достигнут тотальной победы над собой и космосом.

Чёрное Солнце провозглашает не только катастрофу, но и переход. Когда спящий открывает один глаз, оба мира становятся видны между проявлениями бодрствования и сна. Но когда оба глаза обращены в мир бодрствования, сон должен закончиться. Таким образом, одноглазый Все-Вышний правит вечными мирами, но у виновника Конца Света до сих пор на месте оба глаза.

Рагнарёк наступил и прошёл, и там, где полуслепой Вороний Бог когда-то сидел сокрытый в тени, теперь суетится одноглазый Ястреб на пике своей освещённой пирамидальной силы. Война всех против всех ограждает его на время — но в тени разваливающегося строения, империи, не владеющей собой, изъеденной изнутри червями, вышедшими из экскрементов павших от дуализма империй, питающимися трупами ими же и осквернёнными, бродит Владыка Тьмы, Повелитель Всадников, Укрыватель Правды, Размыватель — Тот Кто Любит Не Свет.

И оба его глаза открыты.