Гримуар Черного Солнца – распечатанный и открытый

Если по прочтении «Эоники» чувствовалось, что все мистические системы обладают общим изъяном (установкой на единственно верную перспективу), то по прочтении «Снятия печати» и «Открытия» чувствуется другой изъян, но тоже общий — для большинства мистиков и визионеров, которые в попытке передать сообщение с той стороны захлебываются в словах и образах, увязают в плетении словес: https://katab.asia/2018/03/22/lns-unsealing-opening/

Впрочем, LNS все-таки преодолевает «установку на единственно верную перспективу» установкой на осознание ограниченности всех подобного рода перспектив. Со «Снятием печати» и «Открытием» получается даже интереснее: тут прямо сообщается, что словами «век почивший» передать невозможно, да и не нужно, а нужно скорее опьяниться открывающимся простором, «правдой вечной вариативности», и увидеть за тем, что так опьяняет, непреходящие и активно действующие силы мифа и магии. Ну и постараться выжать из сочной лианы сплетенных словес хоть немного психоактивной настойки смысла, конечно…

Космология Эоники очень интересно и радикально уточняется в «Снятии печати»: цивилизация 21-го века для LNS — это пустошь и руины. Постмодернистская эпоха остановила Историю и даже разрушила «черную железную тюрьму», которая на самом деле была единственной возможностью сдержать пустоту внешней тьмы. «Освободители» в этой тьме растворились, остальные превратились или в бессознательных падальщиков, жрущих трупы недавно здравствовавших традиций, или в декадентов, или в нигилистов. Встречаются еще, впрочем, «эонические ассасины» — те, кто признает смерть своего Бога, но битвы не бросает.

Интересно, что в такой-то ситуации LNS выдает невиданно экспансивный и оптимистичный маршрут развития: мол, целые империи, целые государственные элиты могут достигнуть такой трансперсональной изнанки, что пребудут вечно; при этом многие нужного для этого уровня достигнут, но процесса выполнить не смогут, и вместо вечности получат бесконечность — бесконечно длящееся «контринициативное» существование в виде собственной пустой оболочки-паразита. Непонятно, как там с Вечными Империями (Москву-Третий Рим брать?), но некоторые последыши византийских жрецов, все еще совершающие обряд по тем же принципам, что и тысячу лет назад, и промышляющие зачастую обычной торговлей свечками и сигаретами вместо заботы о воцерковлении большей части паствы, таковых «ультимативных паразитов» очень напоминают; если речь идет не о всамделишной нежити (как вообще-то надо бы), а об исторической преемственности, то — да, круто загнули. Но, кажется, речь все-таки не только о ней…

И такое положение дел действительно «снимает печать» с видения «невидимого глазу солнца, ухмыляющегося над руинами, блаженно и злобно сверкающего над пустошами», только вот для «невиданно экспансивного и оптимистичного маршрута» Видение пока очень уж аутичное — ассасин-то не на практике магического вмешательства в дела руин, не в организации трансперсонального сопротивления или планирования Нового Эона его видит, а «заглядывая внутрь себя» всего-то. Впрочем, это наверняка мы забегаем вперед — дальнейшие главы даже если просто пробежаться взглядом по содержанию выглядят как сборники практик, рецептов и практически методичка.

Но с мистической, созерцательной стороны картина рисуется чарующая. За плетением словес видятся уже и многотысячелетние астрологические циклы, и созерцание мира Черным Солнцем (сознание Черного Солнца?) — видение мира света, затменного миром тени; и, конечно, НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ, БОГОХУЛЬНЫЙ экстаз полностью реализовавшегося черносолярного мага, практически сверхчеловека —и даже, что любопытно, наметки его реализации упоминаются.

Например, речь идет о «Силе, ухитряющейся разрушать и приносить в жертву собственную веру и собственные убеждения». Очень просто в такой формуле увидеть обычную подлость и двуличие; видимо, туда и дорога всем «ультимативным паразитам». Вернее, наверное, будет усмотреть в этом ту же истину, что и во фразе «Пилон снова и снова должен быть разрушен» из кроулианского «Видения и голоса». Но гораздо проще и релевантнее будет приписывать к т.н. «ультимативным хищникам» попросту тех, кто способен с чистым сердцем трудиться над выбранным деланием, пережить его и взлеты и падения, и приняться за него, если придется, заново на новом уровне понимания; ну или тех, кто способен в своем Поиске выстроить башню, разрушить ее, недалеко перенести обломки и выстроить опять просто если надо (Миларепа, например, так и поступил). В таком случае слов, конечно, сказано слишком много — или они немного не те.

Впрочем, сказано и очень много дельного — раскрывается уникальный мистический сеттинг LNS. Конечно, Бог и Дьявол тут — разные лики одной сущности, к которой можно стать причастным; а «здешние» демоны-противники, например, это не страстные и безумные бесы христианства или невежественные и бравые асуры индуизма, а бессознательные паразитические формы, экскременты демиургических цензоров, заполняющие вероятностный океан хаоса, движущиеся, как и искатель, к местному «оку бури», но не преображаемые, а истребляемые им. В конце даже дается относительно сдержанное и точное определение того, что, собственно, скрывается за символом Черного Солнца, а также описание его Гнозиса — в самом центре космоса, задуманного для тех, кто преодолел собственный космос.