Представление Дональда Кэммела

Слева направо: Дональд Кэммелл, Деннис Хоппер, Алехандро Ходоровски и Кеннет Энгер / Don­ald Cam­mell, Den­nis Hop­per, Ale­jan­dro Jodor­owsky & Ken­neth Anger.

«Этот фильм я посмотрел из-за Кэти Мориарти: я ее большой поклонник. Ее голос просто завораживает меня, как и ее акцент и органичность. У фильма любопытный сюжет: домохозяйка узнает, что ее муж – маньяк-убийца. Стиль картины очень галлюциногенный, в духе поздних 60‑х. Осадок после просмотра остается не очень приятный, но в целом это сильная работа».

– Джим Джармуш о фильме «Закатив глаза» (1987).

Период шестидесятых-семидесятых годов оказался величайшим в истории кинематографа: единой волной кинематографисты всего мира совершили прорыв во всех возможных направлениях этого вида искусства. За целой плеядой гениев легко не обратить внимание на фигуры, возможно, меньшего масштаба, но не менее смелых и дерзких новаторов. Одним из таких был шотландский режиссёр Дональд Кэммел, чей дебют в кино одним названием определил его яркую и трагическую судьбу. Названием фильма было «Представление».

Сын поэта и писателя Чарльза Ричарда Кэммела был рождён при необычных обстоятельствах. Отец ребёнка выбрал для родов жены… камеру-обскура, музея в центральной части Эдинбурга. Одной из книг, вышедших из-под пера Ричарда Кэммела, была биография Алистера Кроули, с которым они были большими друзьями. Возможно, именно этот человек, часто бывавший в гостях у Кэммелов дома, «великий зверь», окутанный облаком легенд и слухов, и стал невольным проводником юного Дональда в мир, где им черпались первые познания о смерти, красоте, искусстве и сексе.

Уже в двадцать лет Дональд Кэммел стал популярным и модным в Лондоне портретистом, который, несмотря на успех, был часто подвержен приступам меланхолии. Именно в это время его начинает интересовать кино, и в 1957 году состоится его знакомство с Марлоном Брандо, за которым последует многолетняя история искренней дружбы и поддержки. Шестидесятые годы стали для Дональда Кэммела определяющими в плане выбора творческого пути – интерес к кинематографу побудил его бросить живопись. Знакомство с коллективом Rolling Stones заложило фундамент его дебюта. Анита Паленберг, подруга гитариста группы Брайана Джонса, закрутила роман с Китом Ричардсом, и Джонса приютил у себя Дональд Кэммел, сделав его прототипом будущего героя «Представления». Когда, наконец, сценарий (на том этапе называвшийся «Лгуны») был готов, роль бандита в бегах была предложена Марлону Брандо, а музыканта – Мику Джаггеру. Обсудив с другом своего героя, Марлон в итоге отказался от роли, которую пришлось переписывать, сделав из американца англичанина и взяв другого актёра. На операторское кресло Кэммел пригласил Николаса Роуга, заодно поделив с ним режиссёрское место – для обоих фильм стал дебютным в этой должности.

Получившийся результат после просмотра был немедленно конфискован студией, и авторский монтаж оказался бы навсегда похоронен, если бы студийный монтажёр не благоволил Кэммелу, оставив тому право на финальный вариант. Авангардный фильм «Представление» вызвал кислые рецензии в США, зато был тепло принят на родине режиссёра, а Марлон Брандо был им просто потрясён. Окрылённый успехом, Дональд Кэммел решил, по примеру многих независимых режиссёров США, поработать с крупной голливудской студией. Уже в 1971 году он отправляется в пустыню штата Юта на съёмки короткометражного «Спора», оператором которого был, кстати, сам Вилмош Жигмонд. Весьма любопытный эксперимент остался незаконченным, и реставрацию провели только в 1999 году, через три года после смерти режиссёра. В «Споре» особенно заметно увлечение Кэммела эстетикой Кеннета Энгера, у которого он, кстати, сыграет в «Восходе Люцифера» (1972). Первым студийным опытом стало «Семя демона» (1977), обернувшееся для режиссёра кошмаром, а для Metro Gold­wyn May­er, его продюсировавшим, кассовым провалом. В этом необычном фильме женщину насилует и оплодотворяет компьютер, обладающих искусственным интеллектом; на дворе был год выхода «Звездных войн», чей кассовый успех задал несколько другой вектор развития научно-фантастических фильмов.

Дружба Кэммела и Брандо ещё больше укрепилась в 70‑е годы, на фоне невероятных успехов актёра. В 1978 году они вдвоём решили приступить к созданию фильма. Им должен был стать «Тигр Железного моря» – история об американце шотландского происхождения, капитане корабля, который присоединяется к пиратам, которыми командует неистовая китаянка. На определённом этапе подготовки к фильму было принято решение сначала написать роман: если бы он стал бестселлером, то привлечь к экранизации серьёзных продюсеров будет намного проще. Кэммелом был написан роман, печатная копия которого была отправлена на одобрение Марлону Брандо. За этим последовали обсуждения, в ходе которых Кэммел усомнился в том, что актёр вообще ознакомился со сценарием, после чего Брандо уведомил, что не желает продолжать работать над «Тигром» ни в каком виде, будь то роман или фильм, причём все права остаются ему. Кэммел был потрясён таким предательством со стороны друга. Казалось бы, после такого неминуемо следует распад любых дружеских отношений. Но в 1986 году Брандо вернул издательству, которое обязывалось выплатить гонорар Кэммелу, 50 тысяч долларов. Вероятно, что этот поступок был воспринят как знак примирения, и друзья снова помирились.

К сожалению, к тому моменту карьера обоих уже шла на спад. Снятый в 1987 году триллер «Закатив глаза» не получил должной раскрутки из-за банкротства студии, и провалился в прокате. Этот замечательный фильм отдаёт дань находкам Дарио Ардженто и других режиссёров джалло, специфической формы триллера с элементами хоррора: сверхкрупные планы, субъективная камера, изысканная хореография сцен убийств – и всё это под музыкальное сопровождение Ника Мэйсона из Pink Floyd. Вдобавок ко всем бедам фильма, рейтинговый совет едва не присвоил «Закатив глаза» категорию X, которую присуждают, например, порнографическим лентам. И снова на помощь Кэммелу пришёл Марлон Брандо, оценивший силу и выразительность ленты. Он использовал личное влияние, написав письмо председателю совета, убедив того поменять рейтинг на более щадящий R.

Тем временем сам Брандо в 1987 году вынашивал очередной проект под названием «Иерихон». Им должен был стать фильм о бывшем киллере из ЦРУ, знавшем самые тёмные тайны этой службы. Его пытаются снова привлечь к работе, что приводит к череде убийств: бывший наёмник последовательно убирает всех свидетелей. Когда Кэммел присоединился к проекту, Брандо заявил, что сценарий напишет сам. Надо сказать, что великий актёр не впервые заявлял о творческих амбициях за пределами карьеры исполнителя. Он умудрился выжить со съёмок «Одноглазых валетов» (1961) Стэнли Кубрика, им же и приглашённого, и взялся за самостоятельную постановку фильма. Почти за 10 лет до «Беспечного ездока» актёр с безудержным самомнением приводил студийных боссов в ужас и отказывался комментировать съёмочный процесс. На суд компании Брандо представил ленту длиной в 8 часов. В конечном итоге на экраны вышел фильм длиной в 2 часа 21 минуту, провалился в прокате, что значительно усложнило и без того непростые отношения актёра со студиями. В этот раз Брандо, почувствовав, что не справляется с написанием сценария, пригласил своего друга встать во главе проекта. Из написанного Кэммелом сценария Брандо вычеркнул всё самое лучшее, фактически его уничтожив. Очередная возможность заявить о себе как о режиссёре пошла прахом. Неудачи следовали одна за другой. Желание экранизировать «Бледный огонь» Набокова получило вежливый отказ в форе благодарности за «красиво изложенный план». Проекты о Джеке Потрошителе, Пулемётном Келли и Энне Гамильтон пополнили скорбных ряд скончавшихся при рождении фильмов.

Прошло несколько лет, прежде чем Кэммел смог осуществить очередной замысел. «Обезумевший» (1996) привёл продюсеров из «Нью-Имидж» в полный ужас, и они перемонтировали ленту по своему усмотрению, и её, разумеется, ждал кассовый провал. 24 апреля 1996 года Дональд Кэммел выстрелил себе в голову из пистолета в присутствии своей жены. Спустя несколько лет после трагедии, его жена и творческий соратник Чайна Конг вспоминает, что последние годы жизни Кэммел страдал от перманентной депрессии, которая в конечном итоге привела его к распаду личности.

Приведём слова его жены, опубликованные в послесловии к русскоязычному изданию роману «Тигр Железного моря» авторства Кэммела и Марлона Брандо:

«Маниакальная депрессия усиливалась. И я стала бояться, потому что знала: он хочет покончить с собой и сделать это у меня на глазах.

В течение двадцати лет я мирилась с возможностью его самоубийства, но сейчас конец был явно близок, и меня охватил ужас. Я старалась помешать ему, и это его очень расстроило, ведь я всегда без каких-либо возражений поддерживала его во всем, что бы он ни делал, и много лет назад торжественно пообещала, что буду с ним, когда этот момент придет.

Дональд боялся окончательно сойти с ума. И хотя жизнь его складывалась благополучно – он нашел людей, заинтересованных в выпуске режиссерской версии „Джунглей“, а также финансирование под новый проект, „Тридцать три“, – последние семь лет происходил неуклонный распад личности.

Началось с того, что по ночам он из хорошо знакомого мне Дональда превращался в человека, которого я называла Доном Без Тормозов: он выпаливал подряд все, что рождалось в его больной голове, и совершенно не следил за собой. Этот Дональд был энергичным и талантливым, любил игру и перевоплощение. Я понимала, что Дон Без Тормозов порожден его творческой нереализованностью.

По утрам я рассказывала Дональду о выходках его ночного „я“, поскольку он ничего не помнил. Постепенно Дон Без Тормозов начал проявляться и днем. В течение нескольких лет Дональда забавляли мои рассказы о выходках его „двойника“, но совокупный их эффект служил в его глазах знаком того, что пора покинуть бренный мир.

Никогда в жизни он не делал ничего, как другие, и умирать, как обычные люди, он тоже не хотел. Он сам выбрал момент своей смерти.

Говорили, что Дональд не мог долго жить после выстрела в голову, и я не хочу опровергать эти слухи. На протяжении всей своей сознательной жизни Дональд изучал мозг и его функции, и он точно знал, куда нужно стрелять, чтобы сохранить ясность сознания до самого последнего момента. Он был опытным, метким стрелком и пулю пустил именно туда, куда хотел.

Он прожил еще сорок пять минут, находясь в сознании и в исступленном восторге. Это было что-то невероятное! Он говорил почти непрерывно о людях, которых знал, местах, где бывал, и о планах!

Наконец комната будто наполнилась светом, и Дональд умер.

Смерть его была не печальной, но именно такой, как он хотел, – фееричной.

Печаль пришла потом, она охватила всех, кто знал и любил его».

В 1999 году была выпущена режиссёрская версия «Обезумевшего», посвящённая памяти режиссёра.

Напоследок приведу слова известного кинокритика Станислава Зельвенского:

«И понятно, конечно, что взбесило продюсеров: воздушный, джазовый монтаж охотно следует за актерами, следует за подвыпившей камерой и мечтательным саундтреком Рюити Сакамото, но высокомерно игнорирует дубовые правила эротического триллера, или как там его намеревались продавать. Чего-то подобного добивался Джеймс Тобак – но даже он все-таки более традиционный режиссер. Кэммелл, бывший живописец, последовательно утверждает примат художественной интуиции над линейностью и причинно-следственными связями – ставя в центр значительное и отодвигая на край холста то, что ему кажется второстепенным. И его дурной, неправильный фильм, от которого не оторвать глаз, как мало какой другой показывает, до какой степени кинематограф – чувственное, тактильное, иррациональное искусство, насколько параллельно могут порой существовать такие понятия, как внятная структура, драматургическая убедительность, хороший вкус, – и собственно кино. Причудливый выплеск темных фантазий, который при ближайшем рассмотрении оказывается кровью».

Руслан Ахметов