«Чего хочет женщина?» (Перевод книги Тимоти Лири, главы 1 – 10)

От редакции. Скорее всего даже среди поклонников идей Тимоти Лири немногие могут похвастаться знакомством с произведением «What Does Woman Want?», начатом им во время второго тюремного заключения. Сегодня мы представляем вашему вниманию перевод на русский первых десяти глав (из почти полутора сотен) этого произведения, выполненный одной из переводчиц, которая помогает нам и в других начинаниях.

«Первый роман доктора Тимоти Лири повествует об агенте Дилане, который был заслан на примитивную планету в XX веке для ее вывода на новую генетическую волну. Смерть для старых, отживающих свое генетических моделей и открывающийся портал для новых, ранее неизведанных волн. Читатель окунается в хаос инопланетного разума, пока тот пытается найти ответ на вопрос: «чего хочет женщина?»»

- проект «Dr. TIMOTHY LEARY».

Скажем сразу – речь идет о весьма необычном тексте, эротико-психоделико-социальной фантастике, в которой Лири художественно переосмыслил многие эпизоды собственной биографии, сделав своими героями не только вымышленных персонажей, но и реальных людей вроде Нила Кэссиди, замешав интригу на восьмикнтурной модели и сдобрив все это такими языковыми вывертами, что местами читать роман становится едва ли проще, чем тексты Берроуза или Пинчона и вообще возвращает на круги ностальгии по «оранжевой серии».

Первый тираж романа был напечатан подпольно женой Лири Джоанн и официально издан лишь в 1986 издательством New Fal­con. На русский ранее он не переводился.

Полного перевода пока не гарантируем, но, как говорил один мудрец, «почему бы и нет?»

— IB

ЧЕГО ХОЧЕТ ЖЕНЩИНА?

ГЛАВА 1.

ОТКРЫВАЯ ЗАНАВЕС

Аэропорт Женевы, май 1971

Командор Том Дилан, в воплощении Философа-Беглеца выходит из телефонной будки в Аэропорту Женевы, на третьей по удалённости от Солнца планете, и сталкивается с ярким представителем двуногих: седым, розовощёким, чьё дородное тело покрыто хорошо сшитой синтетической тканью, одетым и причёсанным как владелец казино. Вероятней всего француз по имени Франц или немец по имени Марк.

– Прошу прощения, [1] – произносит Розовощёкий по-французски, тем временем беря Алхимика под руку. Акцент парижский.

– Эйнштейн вас простил, [2] – отвечает Дилан осторожно. – Готовы для космических поездок? [3] произносит Дилан по-немецки.

– Так вы не американец? – восклицает Розовощёкий. Осторожно убирает свой тентакль. – Я вас с кое-кем перепутал. Прошу прощения.

Обмен резонансом окончен, француз вежливо кивает и удаляется, удивленно оборачиваясь.

В ГЛАВНЫХ РОЛЯХ

ТОМАС ДИЛАН В РОЛИ ПРОМЕТЕЯ – 8

Гностик вне закона, Философ гитарист был снова в бегах. Он не питал иллюзий касательно своего задания – искать в радиусе Шварцшильда [4] и найти закодированный секрет, в котором так нуждается скучающая планета. Его генетическое задание усложняется, когда он обнаруживает себя в списке разыскиваемых опасной шайкой Никсона…

Бывший Бард-уголовник, чей генетический номер Восемь, идет в другую часть комнаты, где его ожидает его бинарный Компаньон скрестив ноги. Она в данный момент воплощение вечной косметической рекламы, открытый, спелый рот, нежная кожа, словно покрытая росой, большие глаза, смотрящие на него с откровенным ожиданием (Женщина!)

РОЗАМУНД В РОЛИ ДЕМЕТРЫ – 3

Его бинарный Компаньон, его страсть – та еще штучка. Её мистическая прародительская мудрость выводит его на новую орбиту слияния, от которой он не в силах убежать!

Её миссия: научить Дилана ответу на основной вопрос.

– Что за нейрохирургическое задание, отсоединять миллиарды волокон, которые нас соединяют, – сетует он. Волосы, теперь ало-коричневого цвета с отблеском хны, не говоря уже об укрывающей её кремовой мембране.

–  Что сказал Пиерр?

– Он и Анита покинули Копенгаген. Они вернулись в Париж. Он рекомендует не лететь в Данию. Цены высокие и там опасно. Говорит, что там слишком много людей, которые не хотят чтобы я давал лекцию.

МАЙКЛ ХОЧАРД В РОЛИ ГЕРМЕСА – 4

Учтивый француз, самоуверенный человек, торговец оружием, гангстер гурман, который вынужден (по чьей воле?) как дома, так и с корсиканской мафией, или в лучших пентхаусах Бейрута, или шикарных ресторанах с гламурной элитой Швейцарии, сражаться с гедонистическим будущим, которое ему никогда не испытать.

Она задумчиво кивает:

– Я не удивлена. Политика ожесточает людей. Кто встревожен на этот раз?

– Пиерр говорит, что моя лекция проспонсирована группой анархистов во главе с Красным Руди [5].

– Звучит не очень хорошо.

– Датское правительство обещает не выдавать нас, но ходят слухи, что ЦРУ возможно попытается похитить нас из международной секции в аэропорту.

– Как неблагодарно со стороны ЦРУ, – возмущается Она, – После всех этих супружеских консультаций, которые мы дали этому глупому агенту Мухтару и его жене в Алжире. Мы также оставили все ковры и серебро этой милой даме из ЦРУ в Раи Амиду. И наш проигрыватель и кассеты этому милому любопытному менеджеру с американским кейсом. Не говоря уже о мехах.

ДОКТОР КРИСТОФЕР С. ХАЙЕТТ В РОЛИ АПОЛЛОНА – 6

Мистический кибер-дипломат. Инженер генетик. В прошлом нейро-психолог, ныне страдающий от амнезии. Чувствительный шпион, чьё понимание нейро-генетических сил в игре делает его коварным врагом или важным союзником?

Её кожа такая нежная. Она должна носить мягкие кожаные туфли и обрамлять себя в шелк.

– У нас огромный список агрессивных психопатов, которых нам следует избегать, – говорит Дилан. – Группа маоистов планирует пикет. Им не нравится то, что мы поменяли название с Революции на Откровение. Они говорят, что мы деполитизируем молодых гусениц, уводим их подальше от диалектического материализма.

– Это такая же хорошая причина, как и любая другая, – размышляет Она.

– Ты готова присоединиться к правым неонацистам, осуждающим нас за политизирование молодежи? Они говорят, что ЛСД расшифровывается как «Левые Социальные Демократы».

– Это что такое?

– Энтони Берджесс говорит, что это эгоистичный способ достижения рассмотрения конечной реальности.

Пиерр устал от Дании. Он не хочет, чтобы я там читал лекцию. Я не понимаю, что происходит. У меня всегда проблемы с адаптацией к этим низким частотам.

РАМ ПУНА В РОЛИ НЕПТУНА – 14

Адепт тантрической йоги, который транслирует Дилану бенгальский манускрипт. Он открывает секрет непреодолимой эротической привлекательности и 24 ступени нейросоматического слияния.

– Ну это вполне очевидно, – говорит Она оживленно. – Теперь когда он стал президентом совета экспертов при ООН, Пиерр думает что ему есть что терять. Никто не хочет играть в игру, которая значительней, чем они сами. Ты купишь мне выпить, пока думаешь?»

Они всё ещё находятся в международной секции в аэропорту, ни от кого не защищённые. Их ищет Интерпол и они открыто путешествуют, используя свои собственные паспорта. Все камеры и датчики тепла отслеживают их полёт из Алжира в Данию. Они не собираются оставаться в Женеве, так что они остаются на экранах до тех пор пока не выйдут из самолета в Копенгагене.

Она делает глоток «Dub­bonet», кладёт свой палец на нижнюю губу и тихо произносит:

– Я знала, что не нужно было оставлять музыку и ковры в Алжире. И что теперь, Восемь?

ФЛОРА ЛУ ФЕРГЮССОН В РОЛИ ПСИХЕИ – 20

Невинная, «девочка» с большими глазами, которую прислали на планету Земля (в Энид, Оклахома) для того, чтобы она нашла и вырвала Дилана из четырехконтурных щупалец Гарварда. Из своего первого ряда в Бердленде (где она торговала картами на глобальную игру красоты) и из её дворца удовольствий на Гудзоне, она учила, мягким шёпотом, окружности квадрата.

– Пиерр звонил швейцарскому Банкиру. Он ждет нас. Мы спрячемся в Женеве до тех пор, пока Пиерр не приедет и не спасет нас.

– Кто был этот седой розовощёкий парень? Он выглядел как владелец казино. Он попросил прощения и сказал, что он опустошен. Я дал ему пароль от Пенемюнде [6].

– Он очень внимательно следил за тобой. Он материализовался из Четвертой будки. Это Близнецы. Что это значит здесь? Он выглядел как элегантный торговец оружием.

– Скорее всего француз. Но он также может быть из ЦРУ.

– Пиерр тоже. Из Близнецов. Моя Прожигательница Жизни в Четверке, так что я готов быть удивлённым. Как ты себя чувствуешь? Это похоже на огромный скачок в реальности.

– Я почувствовала только лёгкий толчок в момент окончания трансмиссии. Огни будки даже не мерцали.

– Каковы условия в этой Зоне?

– Отчёты говорят, что население на 11 стадии. Мирные, одомашненные и очень материалистичные. Тем не менее, они быстро меняются, когда чувствуют опасность.

– Превосходно! – восклицает Она. – Здесь должны быть хорошие магазины с одеждой. Мне нравится аромат шёлка и денег в атмосфере. Я устала скрываться, Восемь. Я хочу мини-юбки и стучащие каблуки. Когда мы уже это сделаем?

– Женева превосходное место для каблуков.

ВВЕДЕНИЕ

Она ненавидела Алжир за мужской шовинизм, чадры, хищные взгляды и отсутствие стиля. Командор одет в коричневый бизнес костюм, купленный для него Ведьмой Бомбардировщицей Бернадин Баез, когда они были с «Синоптиками» [7] в Сиэтле. Его волосы зачёсаны. Люди смутно помнят где видели его лицо и потому думают, что он фолк-певец из XX века.

КЭТРИН АНН ПОРТЕР О’ШИ В РОЛИ ЮНОНЫ – 11

Чей сценарий для успешного кино (атомное кафе?) сделал эту непростую девушку из Сент Мориц частью международной съёмочной группы. Большой проект Анны Кейт заключался в том, чтобы найти мужчину, о котором стоит заботиться, но когда её мечта наконец-то начинает осуществляться, это почти что уничтожает её.

– Я прочла статью во время полёта о сексуальных фантазиях, – призналась она. – И прямо сейчас у меня в голове одна.

Он думает о том, сколько времени потребуется, чтобы принять ему Её привычки. Растворяй и сгущай [8].

– Фантазии об изнасиловании, групповом сексе, желания Екатерины Великой. Она деполитизировала 108 мужчин за одну ночь. Ночь, в которой она была не одна. Пыталась побить рекорд Клеопатры. Ты хочешь услышать мои фантазии? Умная, смешная девочка по вызову попадает в кампус братства в Гарварде.

– Но в Гарварде нет кампусов с братствами.

– Это твоя реальность. В моей есть. И Она инициирует каждого из 24 энергичных, молодых парней. Она показывает им, как можно заниматься любовью медленно и душевно. Они Ей очень благодарны. Они боготворят Её и не хотят, чтобы Она уходила. Но Она уходит, и они никогда не узнают кто я такая.

– Хм. Этот маленький темный мужчина всё ещё наблюдает за нами?

– Он наблюдал за мной. А теперь он пошёл приставать к французской стюардессе.

– Что за примитивная планета. Политика, секс и деньги. Ну что ж, посмотрим, что из себя представляет этот швейцарский Банкир.

– Всегда хотела попробовать со швейцарским Банкиром.

– Ты помнишь предписания?

– Поймать узкую частоту, которую используют местные и транслировать в её пределах. Быть готовым играть любую роль, адаптироваться к любой ситуации. Оставаться в зоне комфорта, насколько это возможно, и…

– Я действительно люблю тебя.

– Да, к сожалению. Ну, ты знаешь, чего я хочу. Просто вытащи меня из этой зоны турбулентности в домик в Альпах с белым заборчиком и сделай мне парочку детишек, и ты дашь мне ещё один шанс. Если я буду чувствовать что мне это нужно. Мы столько всего пережили.

Их отправление из аэропорта было отмечено 17 агентами из тринадцатого бюро по разведке.

ГЛАВА 2.

КОМАНДОР

1. Эволюционный Агент ответственный за ряд личиночных планет
2. Главный офицер яхт-клуба
3. Командор флотилии Корабля Удовольствий

Из справочника для Эволюционных Агентов

ВЗВОЛНОВАННАЯ ПАРОЧКА

Эль Джамила, Алжир, Апрель 1971

Думай о них, как о воплощении Кэрри Гранта и Мэрилин Монро, ныне выброшенных, в качестве экс-участников первой группы политических изгнанников из Американской Империи, под предводительством беглеца Элдриджа Кливера, чьи Чёрные Пантеры [9] были официально признаны озадаченным алжирским правительством, как Аутентичный Фронт Освобождения, и которым отдали здание посольства в горах Эль Биар, до этого занимаемое правым правительством Южного Вьетнама. Очарование принадлежности к официальному правительству в изгнании было вскоре омрачено фантазиями генералиссимуса касательно Кливера, который оказался ярым поклонником генерала Амин Дада [10]. Избежав заключения и угроз убийства со стороны будущего Папы-Дока [11], они нашли убежище в неприметном пляжном отеле недалеко от Алжира, где они жили под пристальным вниманием ЦРУ, защищённые с обеих сторон алжирским правительством, которое дало им политическое убежище. Лишённые дома, страны, принадлежности к виду, использующие свой мозг в качестве шести калиберного оружия, неудивительно, что они ощущали себя инопланетянами в этот военный период, эволюционные скауты, застрявшие в гравитационной ловушке в искажённом времени, ищущие не место чтобы жить, но скорее гостеприимное время.

Эти приключения пробудили реакции, общие для тех, кто разделяет опасные испытания на галактических перифериях.

Они стали нервными.

ГЛАВА 3.

«Способность совершать скачки во времени от свободной скорости света к фиксированному водовороту звёздной системы, от волн к песчаному побережью, от рока к роллу, без спутывания частот – вот отличительная способность Волшебника. «Космический Танцор», восклицает Джозеф Кэмпбелл, «не отдыхает на одном месте, но легко, непринуждённо делает новый виток, совершает прыжок из одного состояния в другое».

Миллениум Мэднесс

В ДОМЕ У БАНКИРА

Женева, Май 1971

В семидесятых Ревущего XX века среди успешных представителей мужского пола в Женеве был обнаружен лощёный банкир по имени Марсель Квенон. Скорее благоразумный, нежели амбициозный, тем не менее, скорее амбициозный, нежели талантливый, проживающий со своей женой в апартаментах, выложенных массивными камнями.

– Ах вот и они, – говорит Марсель, открывая дверь. – Знаменитая Рок-Звезда и его восхитительная жена. Добро пожаловать, мои друзья.

Гладко выбритый, с пунцовыми щёчками Марсель цинично улыбается и предлагает cвою помощь.

– Прошу вас познакомиться, моя жена Лена.

– Это большая честь для нас принимать столь известных гостей, – говорит Лена, худощавая блондинка с арктическим взглядом (женщина). – Пиерр нам много рассказывал о вас. Вы приехали одни? За вами следили?

– В нашей команде только двое. И, на сколько мы знаем, слежки не было, – отвечает Командор, посылая Ей выразительный взгляд, в тот момент когда Марсель и Лена обмениваются многозначительными кивками.

– Вы проехали по вашим паспортам? Прошу простить нас за наши бесцеремонные расспросы. Мы вам очень рады. Но мы бы не хотели придавать это огласке. Мы, швейцарцы – такие консерваторы. Позвольте мне вам показать вашу комнату.

Длинный холл украшен многочисленными коврами и гравюрами Домье. Марсель беспечно размахивает рукой, пока они проходят огромных размеров гостиную с шикарными софами, украшенными блестящей резной работой, стеклянный кофейный столик и два буйства красок Ренуара на стене.

– Эти буржуа, возможно думаете вы. Мы, швейцарцы, невероятно зависимы от этого безвкусного комфорта.

Спальня огромная. Меховые ковры и километры светло-голубого шёлка на двуспальной кровати «кинг-сайз».

– Немного отличается от строгого арабского социализма, – говорит Восьмерка.

– Я готова к декадансной полосе, – Она закуривает сигарету, кашляет, сбрасывает свои туфли и аккуратно устраивается в складках кровати. – Ты очень хорошо подобрал координаты этого прыжка, мой муж. Твоя возможность заныривать в восьмиконтурный пасьянс, похоже, имеет свои преимущества. Что мы тут имеем?

– Я предполагаю что 4–4. Четырёхконтурные организмы, очень одомашненные, позднее индустриальное общество. Семейный стиль. Гедонизм выходного дня. Эдакий пригородный стиль. Одно поколение от сингулярности. И держи в голове, что этот сектор – база для любого шпионского агентства и любой сети контрразведки.

– Пиерр говорит, что именно здесь Софи Лорен рожала, – Она робко вздыхает.

ГЛАВА 4.

Поговорки для Параноиков. 1:

Вы можете никогда не дотронуться до Мастера,

но вы можете пощекотать его творения.

Томас Пинчон, «Радуга Тяготения».

ФИЛОСОФ СНОВА В НЕДОУМЕНИИ!

Эль Джамила, Алжир, Апрель 1971

Каждое утро Дилан просыпался, омывался жидкостью этой планеты, брил свои бакенбарды тефлоновым лезвием, одевался в синтетические одеяния, столь любимые местными, гулял вдоль деревенской площади к местному прибрежному ресторанчику и продолжал перемешивать нейрогенетические карты, которые могли бы выдернуть их из этого плена.

Он сидел за столиком рядом с окнами выходящими на Средиземное Море, наблюдая за приливами, серебряной пеной и глянцевыми черными гребешками дегтя, который намывало из балластных цистерн. Официант Мухаммед, худой болезненный паренёк из Эр-Риф, с тонкими усиками и жирным фартуком, принес две чашки. В одной был кофе, в другой – парное молоко и фломастер – древнее устройство, использующееся для написания иероглифов.

Философ справлялся с 48 карточками Игры в Бисер Гессе в 7 предоставленных слотах и создавал связи. Играя в Жизнь, чтобы найти навигационные координаты для следующего хода на опасной политической доске. Полёт, который стал необходимостью после нескольких бессмысленных и бесполезных дебатов с Черными Пантерами, которые упорно заявляли, что существует только одна Революция, под их предводительством, с использованием новой тактики Насильственной Риторики.

Протесты Командора касательно того, что это было примитивное ньютоновское мышление, разгневало подозрительных последователей Кливера, которые на тот момент обменивались межконтинентальными запугиваниями с Хуэй Ньютоном [12] (нет связи) за контроль над крохотной партией. В равной степени не толерантными были установки Барда в эйнштейновском стиле, касательно ненасильственных политических изменений, отображённые в древнем Гурджиевском слогане: Революция без Просветления – Тирания. Просветление без Революции – Рабство. На основе этого, кливерцы, упрятали Инопланетного Пророка и его Сексапильную Напарницу в домашнюю тюрьму, используя при этом примитивные тактики тщательно отрепетированные командой вооруженных Пантер во главе с фельдмаршалом [13], который не упустил шанса отыграться на белом за черных. Позже он шутил, что это была всего лишь тренировка.

В ресторане Восьмерка наблюдал за внеземным колесом из чаек над заливом, полным изящного, окрылённого неповиновения Законам Земли, и за маленькими рыбацкими лодочками, выходящими из порта, проходящими мимо каменных волнорезов вдоль старого пиратско-работорговского побережья.

ГЛАВА 5.

СПЕРВА БЕЗРАССУДСТВО!

 «Немного событий несли столь ясный космический посыл, как бег Дерби в Кентукки в мае 1975. Пока два скакуна сражались за первенство, третий подкрался незаметно и стащил приз. Две лошади, Аватар и Диаболо, постоянно таранили друг друга, пытаясь вырваться вперед. Аватар обозначает божество. Диаболо значит дьявол. Так что пока Божество спорило с Люцифером, кто добрался до дома первым? Это сделало Глупое Удовольствие. Так пусть это будет счастливым уроком для нас всех».

Письмо в «Time».

Автор – Ричард Голдуотер

ИССЛЕДОВАТЕЛИ ЗАНОВО ОТКРЫТОГО МОЗГА

Из архива Майкла Хоровица

Агент Дилан осознал себя во время церемонии с «волшебными грибами» в Мексике, в августе 1960. Эта нейронная активация была стандартной психо-вспышкой, усилением работы долговременной памяти, стандартным восстановлением реинкарнационных воспоминаний.

Внезапное открытие нейронной поэзии, ранее расплывчато описанной в буддистских концепциях, основа отключения ума у индусов. Встреченная лицом к лицу эротика, ранее игнорируемая в космологическом урагане. Вспышка, отвлекающая плоть. Он лежал рядом с кукольной красоткой, её рука проникла сквозь его плоть, запуская мембранные бомбы гипер-оргазма. Её божественность раскрывается в образе классической семитской богини, живой и манящей. Впервые он отважился выйти за пределы сознания, вглубь генетических сетей. Каждый напряжённый орган отозвался наслаждением.

Внимание продолжает ускользать вглубь калейдоскопических потоков мозга.

Сигналы экстаза утонули в водопаде данных. Данные. После этого открытия, Агент Дилан, как и все в тот новоиспечённый период поиска, вернулся назад, к комфортным шорам социальных ролей. Молодой исполнитель песен из Миннесоты, с головой, полной идей, которые сводили его с ума. Вернувшись в Кембридж, в лабораторию, основанную Вуди Гатри, он присоединился к команде выпустившихся студентов и молодых инструкторов, чтобы исследовать эти белые пятна внутренней географии. Они шутя называли себя киберонавтами. (Слово «кибер» переводится с греческого как «пилот», тот, кто ловко лавирует и думает самостоятельно)

Карты мистицизма, буддизма, гностицизма, и слегка свихнутого оккультизма были исследованы и отмечены как подтверждение бесконечно сложного мира информации. Олдос Хаксли, Алан Уоттс, Георгий Гурджиев, Джейн Лоудер и Алистер Кроули, Джон Лилли, Ричард Альперт, Ральф Метцнер – все они представлялись как Колумбы, Веспуччи и Магелланы в области мозга.

Прожектора Гарвардских Исследований Психоделиков взаимодействовали с псилоцибином в контексте философских открытий и психологических исследований. Они быстро выучили главные правила «установки и обстановки»: влияние окружающей среды на уязвимый и обнаженный мозг. Они слушали Вивальди, украшали экспериментальные комнаты восточными коврами, картинами великих мастеров, цветами, ракушками. Записи утверждают, что Дилан принимал псилоцибин более ста раз в период первых 2 лет своих исследований, но видимо не занимался эротической частью вопроса. Он предсказуемо импринтировал роль проводника, гироскопической фигуры, устремляющий свой разум на «поиски истины» и примеряющий доброжелательную роль учителя-защитника.

Затем приехала Флора Лю Фегрюсон, чтобы всё изменить.

ГЛАВА 6.

«Восхищённый Импринт открывает Тело, как инструмент свободы-наслаждения, как судно, которое должно быть использовано не только для выживания или силы, или работы для пополнения генофонда, не для сексуального статуса, но для исследования мозга. Наслаждение от управления телом становится гедонистическим искусством. Эстетика природы»

Джерри Казали в Инфопсихологии

Тур по Швейцарии

Женева, май 1971

Банкир Марсель приводит беглецов в бело-золотую столовую.

После того как женщины сели, он садится во главе стола и кивает официанту итальянцу.

– У меня особая любовь к копчёному лососю, – улыбается Марсель. – Как насчет холодной водки? Не этой разбавленной, которую вы, американцы, пьёте в барах. Вот это настоящая водка. Wolf­schmidt, из Риги. Вам налить немного к лососю?

– Будьте добры, – стеснительно произносит Она. Служанка ставит свежие тосты и серебряную тарелку с датским маслом на льняную скатерть.

– И немного шампанского, чтобы отпраздновать ваше освобождение от социалистов и ваше счастливое возвращение в страну демократии. Дом Периньон уже заждался нас.

– У вас двоих завораживающая жизнь, – произносит Лена с набитым тостом ртом. Восьмерка тянется к серебряной тарелке за новой порцией копченого лосося. У него острый леденяще-морской запах Скандинавии, очень отличающийся от слабых клейких текстур коптилен нагорья.

Водка в замороженной рюмке, словно огонь на льду.

– Мы почти что пришли в себя от холода, – хитро произносит Она. Марсель подносит рюмку с водкой ко рту, а затем промокает рот салфеткой и произносит:

– Отлично! Швейцария, – правильное место для этого. Мы думаем о своей стране, как об острове мира и здравомыслия в этом безумном мире. К сожалению, должен заметить, здесь нет азарта. Должен вам признаться, что мы достаточно скучная нация. Что мы дали этому миру? Часы-кукушку? Часы пульсар? Вильгельм Телль – наш единственный герой. Назовите мне хотя бы одного швейцарца после Телля, который бы что-то привнес в мировую культуру.

– Я могу, – говорит Философ, принимая вызов. – Карл Юнг, вероятно самый великий психолог своего времени. Пиаже. Кальвин. Цвингли. Билл Берноулли. Алан Таннер. И конечно же Парацельс, безусловно, один из самых ярких умов, который запад когда-либо рождал. Ваша скромность приукрашена, мой дорогой Марсель.

– А как насчет фармацевтических компаний таких как: «San­doz», «Leonar­do», «Giot­to» и «Raphael»?» – говорит Она сладким голосом. –  Как и упоминалось в сценариях Орсона Уэллеса. Разве Орсон не жил в Швейцарии?

Лена и Марсель обменялись быстрыми взглядами.

– Отлично, – говорит Марсель. – Рад видеть, что вам нравятся хорошие фильмы. Но вы могли бы назвать швейцарских политиков или военных лидеров? Не можете? Вот именно. Как видите мы любим держать всё в скуке. Устранение трения – это костяк слаженного общества. Когда мы хотим взбодриться, мы знаем что делать. До Парижа час. Короткое путешествие в Рим, Бейрут, Танжер или даже Белфаст. Много нашей молодёжи помчалось присоединиться к обеим сторонам в Шестидневной Войне. К счастью, приезжая туда на седьмой день».

– Мы вас поняли, – говорит Она, улыбаясь и притупляя подозрения приматов. –  Мы бы хотели поступить в Швейцарскую Школу Скуки и овладеть этим знанием.

– Вы приняли правильное решение. Мы швейцарцы не слишком творческие. Нам и не нужно. Творец все сделал за нас. Взгромоздил нас на эти равнины среди величественных европейских пиков. Позвольте мне сказать начистоту. Для нас Швейцария, как тест на интеллект. Если ты достаточно умён, чтобы разобраться как покорять горные вершины и найти свой собственный путь, ты обнаружишь то, о чем великие философы говорили, как о главных целях в жизни мира: о спокойствии, здоровье, богатстве, комфорте, природной красоте и ненавязчивой технологической эффективности.

– Из ваших уст жизнь на планете звучит словно рай, – говорит она. – И вы были слишком скромны, чтобы упомянуть пищу. Котлеты восхитительные. Настолько нежные, что режутся вилкой. А голландский соус выше всяких похвал.

– Но я должен сказать, – продолжает хозяин, –  Мы не тянемся к приключениям Вальхаллы или Олимпа! Позвольте Юпитеру управлять миром из Москвы или Вашингтона. Позвольте Марсу захватить Средний Восток. Вулкану – Питтсбург, обнажённой Венере – Копенгаген. Швейцария же больше – рай для отошедших от дел героев и героинь. Дабы насладиться материальным проявлением их успеха.

– Это именно то, что мне нужно, – восклицает Она. – Вкусить плоды успеха.

–  У меня создалось впечатление», говорит выдохшаяся Поп-Звезда, –  Что Швейцария была известна предоставлением убежища для философов в изгнании: Владимир Ильич Ленин, Жан Жак Руссо, Томас Пинчон, Герман Гессе, Джейн Лоудер, Чарли Чаплин, Джеймс Джойс, Мигель Сервантес.

– И король Фарук, – добавляет Лена.

После аспарагуса Фолк-Певец не находит места в желудке для тонко нарезанных свежих ананасовых колец. Он наливает остатки холодного шампанского в бокал, поднимает его для тоста в честь хозяина дома.

–  Вы уже решили, в какой части страны хотели бы жить? – интересуется Лена. – Юг вобрал в себя лучшие нотки Италии с легким привкусом La Suisse. Север же – абсолютно другая страна. Немецко-швейцарская. Но вообще у любого города в Швейцарии, как и в Италии, есть свой собственный вкус. Берн действительно земля мистической меланхолии медведя. Базель больше похож на ваш Сан-Франциско, либеральный, авангардный, интеллектуальный. Цюрих – твёрдый, гладкий, деньги и машины. Ну а мы здесь, возле озера, боюсь, не более чем жители пригорода Парижа.

–  Предполагаю Пиерр бы хотел, чтобы мы остались в Женеве, – отвечает Менестрель. – Здесь сложно подыскать жильё?

– Нет, не составляет труда, – отвечает Марсель. –  Как банкир, я позабочусь о том, чтобы вы получили свои деньги. А моя дражайшая Лена поможет вам их потратить. Вы знали, что она агент по недвижимости и риэлтор нескольких новых квартир?

–  Как хорошо для нас, – шепчет Она, направляя свои лепестки в сторону Лены. Марсель в восторге хлопает пухлыми ручками.

– Прелестно. Теперь я предполагаю, что мы можем перебраться в гостиную для чашечки кофе с бренди. Лена покажет вам фотографии квартир, и вы выберете себе жильё.

ГЛАВА 7.

«Блаженство может перерасти в зависимость. Некоторые органы чувств могут быть настроены как островки блаженства. Эстетично удовлетворяющие стимулы ассоциируются с гедонистическими наградами, сенсорный шовинизм. Специальные звуки, вкусы, прикосновения, эмоции, соматические реакции. Ритуал марихуаны. Эротические эпизоды. Гедонические стили. Тринадцатая сцена может стать непрекращающейся сатиновой ловушкой, как и показывает история культуры досуга».

Ларри Флинт в Экзопсихологии

ДА ЗДРАВСТВУЕТ ПОБЕГ!

Аль Джамила, Алжир, апрель 1971

Она была Танцовщицей Храма, изящно бегущая по площади, радостно улыбающаяся, машущая и привлекающая внимание Принца в Изгнании. Девушка вашей мечты из рекламы ментоловых сигарет. Она была медовым месяцем в живописном Алжире. Управляющая полетом в Средиземноморье. Философ Менестрель и Мохаммед в искренней признательности помахали в ответ. Так оно и было, снимая фильмы с Ней каждый день, бесконечные сцены Любви Мэрилин, затаивший дыхание вход, шутки девушки по вызову, проворные выходы с искажёнными впустую линиями и постоянно меняющиеся тычинко-лепестковые рекламы.

Мохаммед вернулся с четырьмя белыми кувшинами и опёрся своей коричневой рукой о спинку пустого стула и улыбнулся Ей.

Она опустила свою голову на Плечо Мужа и невинно прошептала:

– Что это за карты, которые вы перемешиваете, товарищ Павлов? Объясните всё. Это то, чего я всегда хотела.

– Чего ты всегда хотела, женщина?

– Быть женой профессора Фреда Макмюррея, ты, счастливчик.

– Но ты не товарищ Иванова, – грубо оборвал он.

– Нет, она.

– Ты не она. Несмотря на то, что мои схемы распознавания образов неточные, они смогли определить некоторые различия между тобой и товарищем Ивановой. Ты намного прекрасней! Кто ты? Что тебе нужно?

– Я хочу, чтобы ты отвёз меня в то место, где я буду чувствовать себя хорошо все время. Я, Женщина, хочу чтобы ты откалибровал свою антигравитационную машину.

Командор показывает на карты, лежащие на льняной скатерти.

– Ну, первым делом мы отправимся в Данию, где мы приглашены для того, чтобы дать лекцию касательно Политической Революции.

–  Если алжирцы позволят нам выехать из страны.

– Но мы выскользнули в тайну Нейрологической Иммиграции.

– Которая обижает отвратительных политиканов.

– Ты не можешь представить себе это возбуждение, – говорит он, указывая на карты, – Видеть совершенство этого нумерологического кода, который направляет курс человеческой эволюции. Расшифровка в скором времени будет завершена. Нельзя позволить революционным фундаменталистам цензурировать эту информацию.

– Налей мне немного кофе и продолжай, – благоговейно промурлыкала Она.

– Первая ступень Земной Эволюции, – это Биологическое Выживание. Амёбная политика. Убей или будешь убит. Убей свинью, как сказали бы наши вчерашние тюремщики. Хунта полковников. Но все эти жестокие революции продолжаются до тех пор, пока оппонент держит свой зудящий палец на спусковом курке. Мы преуспели в побеге от наших вооружённых тюремщиков. Тем самым мы эволюционировали от первой линии ко второй. Ты понимаешь?

– Да не обманет вас моя внешность, Профессор. Лишь потому, что мои измерения были разработаны хорошо запрограммированным компьютером, а мой прекрасный мозг не так легко усмотреть за медными волосами. Продолжайте.

– Вторая ступень Земной Эволюции это Политика Скотного Двора. Измени систему власти и низшие станут высшими. Политики лишь меняют имена сборщиков налогов и обладателей ключей от тюремной камеры, оператора выполнения, ванную и ключ от черного Ягуара. Примитивная система млекопитающих: тяни-толкай, чтобы добраться до верха. Вот где мы застряли сейчас. Пытаясь сбежать, рассуждая о космической концепции. Побег из животного правительства.

– Побег? Это что – тюрьма?

ГЛАВА 8.

«Как Ротванг повстречал пришельцев? Ну, однажды случилась очень простая вещь; Ротванг накурился! Пришельцы отравили его газом через открытое окно. Пришельцы делали это в течение многих лет. Это было частью их исследования планеты Земля. Они изобрели газ, который вводил Землян в состояние легкого транса».

РОТВАНГ автор Тим Хилдебранд

В ДЕЛО ВСТУПАЕТ НИЛ КЭССИДИ

Университет Гарварда, Кембридж, Массачусетс, октябрь 1960

Командор Дилан, который к удивлению и удовольствию знающих, был официально назначен на роль официального представителя Гарвардского Исследовательского Центра по Психоделикам, сидел за столом в своём большом угловом кабинете и исследовал физиологию своей секретарши, приятной китаянки.

Джуэл, так её звали, стояла в дверном проёме и смотрела ласковым взглядом на Профессора.

– Вы готовы к вашей следующей встрече?

– С кем?

– Он поэт из Нью-Йорка, крайне настойчивый и постоянно твердящий все эти имена. Он упомянул Гинзбурга, Керуака, Берроуза и Бодлера. Я должна вас предупредить. Он крайне озабоченный и невоспитанный.

Вне сомнения он такой, подумал Командор, увидев своего гостя. Чванливый, красивый, мачо, с длинными волосами, в синих джинсах и бейсбольной куртке. (На дворе 1960, и это наиболее анахроничный вид из возможных, особенно для Лиги Плюща).

– Я Нил Кэссиди, Я битник. Когда-либо встречали таких?

–Не могу сказать точно, – смущённо заметил Алхимик.

– Хочу поговорить с вами об этом исследовании, которое вы проводите. Мои люди интересуются им.

– Я ценю вашу поддержку. Но что общего может быть между научными исследованиями мозга и изменённых состояний сознания и поэзией, джазом, экзистенциальным нигилизмом и Голыми Завтраками?

– Мы уже много веков используем наркотики для поэтических целей, чувак. Ты разве не знал этого?

– Марихуана и опиум переносят на низкие частоты. Немножечко свободы?

– Не возражаете, если я перенесусь? – спросил Кэссиди. – Или я мог бы предложить вам немного дури?

– Прошу прощения?

– Дурь, дубас, Мэри Джейн, стафф. Хотели бы покурить косячок?

– Боюсь что нет. Мы используем только легальные наркотики в наших экспериментах.

Командор и его гость подкурили ментоловые сигареты и взглянули друг на друга с беспокойством.

– Что это за эксперимент, который вы проводите?

– Мы даем набор новых наркотиков, вещества, расширяющие сознание, волонтёрам, под тщательной установкой и обстановкой, для изучения ранее неизведанных феноменологических территорий информационных каналов мозга.

– Что за новые наркотики? – полюбопытствовал посетитель.

– Псилоцибин. Мескалин. Лизергиновая кислота.

– Восхитительно. Я употреблял Волшебные Грибы в Оахаке. И участвовал в сессии пейота с Навахо. Но ЛСД это что-то новенькое. И я действительно был бы не прочь принять грибы в форме таблетки. Ты называешь это псилоцибин? Можешь мне отложить?

– Я не могу дать вам наркотик. Но возможно вы захотите стать волонтёром в одном из наших экспериментов. Нам как раз нужны люди искусства для эксперимента, так как они более живописно способны описать свои опыты.

– Что это за эксперименты?

– У нас команда из 25 юных профессоров и выпустившихся студентов, в основном из наук о поведении и Школы Богословия. Мы готовим их к проведению психоделических сессий.

– Шаманские тренировки, да? Звучит классно. Как вы делаете это?

– В основном они употребляют наркотик вместе с пионерами, у которых они выступают в роли ситтеров.

– Учите их включаться?

– «Включаться?»

– Да. Искусство кайфа.

– Я понял, что вы имеете в виду, – ответил Бард. – Мы обнаружили, что при правильной подготовке, у субъектов не возникает проблем, и они могут справиться с возникающими страхами.

– Страхами? Как вы готовите их к этому?

– Мы заставляем их читать литературу. И протоколы, написанные другими субъектами.

Кэссиди с сомнением покачал головой.

– Из твоих уст это звучит так опасно.

– Так и есть, – согласился Фолк-Певец. – Вы правы. Мой первый опыт с этими веществами был в саду недалеко от бассейна в компании очаровательной девушки. Я всего лишь собирался хорошо провести время. Но атмосфера, даже в таких просвещённых местах как Гарвард, разит страхом неизведанного, особенно когда дело касается абсолютно нового для мира наркотика. Есть глубоко укоренившееся табу касательно исследования мозга. Это нарушает их понятия о предсказуемости. Поклонение генофонду. Так что нужно мириться с этой реальностью. Мы были вынуждены выстроить ауру защиты и контроля для борьбы с этим табу. В противном случае никто бы не захотел участвовать в экспериментах.

На этой ноте эксцентричный посетитель хлопнул ладонями и разразился смехом.

– Черт возьми! Не захотеть участвовать в экспериментах! Чувак, о чем ты говоришь? Я‑то думал, что вам тут приходится людей палкой отгонять.

– Да, студенты хотят участвовать в экспериментах, но мы не в праве их использовать как подопытных. Чем старше субъект, тем больше страха в нём. Я полагаю, они боятся потерять то, к чему молодые не успели привыкнуть. У нас бывают очень драматичные сцены перед сессиями, должен вам признаться.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, к примеру, прошлым субботним утром я приехал к дому члена факультета Школы Богословия, чтобы забрать его. Мы не разрешаем субъектам приезжать на своих машинах на сессии, так что им не приходится потом самостоятельно вести машины под действием вещества. Когда молодой профессор открыл дверь, он был абсолютно бледен и вспотел от страха. Сцена прощания с семьей была абсолютно трагичной. Его жена стояла вся в слезах. Его дети вцепились ему в ноги и умоляли его не делать этого. Массовая истерия».

– Из-за того что он берёт выходной чтобы кайфануть? Да ты должно быть шутишь. Чего они боятся?

– Вы должны понимать, что кибернетический опыт абсолютно нов для этой культуры. Они чувствуют, что станут другими, и они очень этого хотят и боятся этого одновременно.

– Это ужасно. Вы должны прекратить этот нонсенс. Вы оскверняете и развращаете то, что поистине прекрасно и должно быть спонтанным. Почему, вы руководите клиникой дефлорации, где люди должны терять свою духовную девственность в стерильных ментальных ситуациях.

– Я понимаю вас, – хмуро отвечает Командор. – Но что я могу сделать? Если бы мы не делали это так, то мы бы вообще не смогли это делать. Никому ничего неизвестно об этом виде экспериментального мистицизма. Мы делаем что можем. Мы прочли всё, что было написано за последние четыре тысячи лет на эту тему.

– Это смешно. Это устное творчество, чувак. Практически ничего не печатается того, что действительно происходит в истории. То что ты читаешь – генетическая фантазия.

– Что вы имеете в виду?

– Секс и наркотики. Историки и философы пишут о бессмысленных, публичных событиях, таких как война и выборы и революции. Но единственная, по настоящему важная вещь которая происходит с человеком – мудрость и исследования мозга. И это великий секрет человеческой жизни, о котором они никогда не говорят.

– Я не знал этого, – сказал Поп-Звезда.

ГЛАВА 9

«Воскрешение Тела – изумляющее освобождение, вытягивающее тело из земных импринтов, обнаружение, что человек – не робот, что тело может быть познано, как самоуправляющаяся машина времени».

Игра Жизни

МИСТЕР УЖАС СТУЧИТСЯ В ДВЕРЬ! СНОВА!

Женева, май 1971

Лена руководит завтраком. Взбитая яичница, поджаренный румяный бекон, слоёные французские булочки, высокие стаканы с густым жирным молоком, свежеобжаренный заварной кофе: крепкий и острый.

– Мы получаем варенье с фермы, которой мы владеем в Val­lais, – рассказывает Лена.

–  Нежное, – говорит Она, – Тает во рту.

– Свежее и домашнее, – говорит Лена. – Мы надеемся так и будет в дальнейшем.

Она тянется к манильской папке, лежащей рядом с тарелкой.

– А теперь давайте распланируем наш день. Остаток утра мы проведём за просмотром квартир, которые вам понравились прошлой ночью. Затем мы встретимся с Марселем на ланч. Затем немного шопинга. После Алжира вам понравятся бутики.

– И возможно парикмахерские, – бормочет Она, невинно покачивая головой.

– Конечно. Я записала нас на пять к Атилле. Марсель предложил прокатиться вдоль озера к очаровательному сельскому ресторанчику. Ах, да, Пиерр Бенсусан звонил пока вы спали. Они с Анитой будут здесь завтра чтобы обговорить планы о записи альбомов, книги, издательств и постеров, и парочке предложений кино, которые нашел Пиерр. Теперь когда вы становитесь швейцарцами мы втянем вас в работу и вы будете зарабатывать деньги, как мы.

Лена прервала свой воодушевляющий рассказ и нахмурилась.

– Странно. Я только что услышала, как открылась входная дверь.

Марсель осунувшийся входит в столовую, протирает лицо белым платком. Тяжело садится.

– Ужасные новости, – говорит он с одышкой. – Это в полуденной газете. Я только что увидел первый тираж. Эти люди из университета в Дании. Глупцы. Когда ты не показался, как ожидалось, они оповестили датское правительство и прессу, что тебя похитило ЦРУ. Мистическое исчезновение между Алжиром и Копенгагеном. Интерпол разыскивает тебя. Американское посольство отрицает всякую осведомлённость. Швейцарская полиция прочешет всю страну. Какой скандал!

– Звучит опасно, – произносит Лена, прикусывая губу в раздумье.

– Опасно? Что нам угрожает? – спрашивает Дилан.

– Опасно для нас, – восклицает Марсель. – Мне очень жаль. Я должен извиниться. Но вы должны войти в наше деликатное положение. Вы же знаете, я банкир. Вы нам нравитесь, и мы были бы счастливы видеть вас нашими гостями здесь в Женеве. Но в моем бизнесе… и правительство очень суровое.

– Что ты предлагаешь? – спрашивает Лена.

– Я только что разговаривал с Пиерром из Парижа. Он сказал, что мы должны отвезти его к Мишелю Хочарду в Лозанну. Он может их приютить до тех пор, пока не прояснится ситуация.

– Кто такой Мишель Хочард?

– Он французский миллионер. Известный международный оператор. Торговец оружием. Контрабандист. Его разыскивает французская полиция, и он устроил себе нечто вроде прибежища здесь в Швейцарии. Пиерр сказал, что он может сделать то же самое для вас. Так что, если вы не против, я думаю что вам нужно упаковать ваши чемоданы. Я взял отгул на работе и отвезу вас в Лозанну.

– Пиерр позвонил Мишелю? – голос Лены звучит деловито. – Ты уверен, что он там? Он постоянно уезжает в Марокко или Бейрут по делам.

– Пиерр не смог рисковать и звонить ему. Его наверняка прослушивают. Если его не будет на месте, нам придётся придумать что-то другое.

– А как насчёт наших планов по поводу квартир, шопинга и свинг-вечеринки?

– Боюсь что придется перенести, – говорит Марсель тряся головой. – И я забыл упомянуть: доллар упал в тот день как вы приехали. Неудивительно, не правда ли?

Затем Ужас накрывает Изможденных Беглецов!

Заряд Паники пронзает его контуры, парализует речь и мысли, останавливает поток тёплого сока, в то время как кровь отливает от комфортных органов и паранойя цементирует его до состояния взволнованного камня.(?)

Он смотрит на Марселя, который стал вневременным(вечным), Бесчувственным Зрителем в Римском Колизее (мужчина) и на Лену, чьи мягкие фибры превращаются в холодный коралловый риф (бесполое).

Время перевести циферблат, он думает, расшатать панель управления.

Он соединяет большой и указательные пальцы своей правой руки в форму круга, и словно режиссер фильма кадрирует снимок, всматривается в цифровую щель. Он размещает розовощёкое лицо Марселя в центр круга, затем перемещает фокус на свою руку, проверяя ноготь большого пальца, черные волосы на передней части пальца, загорелое запястье. Лицо Марселя теперь расфокусировалось в два розовых пузыря, которые водянисто светятся на заднем плане.

Освобожденный Беглец затем щелкает пальцами и завершает сцену.

Она наблюдает, одобряюще кивая.

– Очистился?

ГЛАВА 10

«Со спонтанным чувством осознания, Ротванг пригласил их в дом… «Расслабься, я твой друг. Я знал, что однажды ты прилетишь на Землю, но я не знал когда. Добро пожаловать в нашу часть Вселенной». Пришельцы никогда прежде не встречались с такими людьми, как Ротванг. Обычно субъекты вели себя, как будто они обдолбанные или счастливые. Большинство вообще еле разговаривали – они лежали, глупо улыбаясь и хихикая, в то время как Пришельцы фотографировали память и залазили в сознание в поисках парочки ответов или музыки. Ротванг вообще не был пассивным. Его тело замедлилось, а сознание ускорилось. Он был более чем готов к встрече с ними».

Отрывок из РОТВАНГА автор Тим Хильдебранд

ЛЕКЦИЯ НИЛА КЭССЕДИ

Университет Гарварда, Кембридж, Массачусетс, октябрь 1960

– Это очень интересно, – воскликнул невинный оратор Психоделического Исследовательского Проекта Гарвардского Университета, в ответ на загадочные ремарки его посетителя касательно нейроэротики. – Я бы хотел узнать побольше об этой, эм, теории.

– Я так понимаю, – говорит Кэссиди, – Что ты не в курсе, что все современные религии и философии берут начало из предмонотеистических наркотических культов и магико-сексуальных обрядов?

– Я немного почитывал Фрейзера, – ответил Командор, немного защищаясь. – Но это все довольно примитивные штуки. И Робер Гордон Уоссон впечатлительный дурак.

– Ты не в курсе, что английская литература XIX века практически вся была вдохновлена наркотиками? Я уже не говорю о таких наркоманах как По, Сэмюэль Клеменс, Роберт Луис Стивенсон. Также не упоминаю главное направление английской поэзии последних трех столетий. Ты не знал, что великие умы прошлого поколения ­– Фрейд, Джойс, Гурджиев, Кроули – получали свою мудрость из той же алхимии? Боже мой, приятель, ты что не в курсе, что существует несколько тысяч мудрейших человеческих созданий, которые когда-либо жили, и они сейчас тусуются недалеко от Нью-Йорка и ждут, когда же смогут попробовать твои наркотики? Люди, которые действительно знают, как употреблять вещества и управлять движением нейронов, словно шахматами на доске?

– Да это фантастика, – воскликнул Бард. – Я откровенно подтверждаю, что мы понятия не имеем, что мы делаем с этими наркотиками. Если это действительно правда, что существуют люди, у которых есть такого рода внутреннее знание, то я хочу встретиться с ними и обучиться у них.

– Я уверяю, что с это не проблема, – сухо ответил Кэссиди. – Ты бываешь в Нью-Йорке?

– Я примчусь, когда скажете, – сказал добросердечный Академик. – Как я могу связаться с этими людьми?

– Вот, – сказал Кэссиди, царапая на листке бумаги, –  Вот номер по которому ты можешь связаться со мной в Нью-Йорке. Позвони за день до приезда, и я устрою, скажем так, семинар для тебя?

– Я приеду в следующую субботу. Так подойдет?

– Клёво. Тем временем, почему бы мне не выебать твой мозг парочкой избитых суфийских трюков? Ты будешь триповать до субботы?

– Собственно у нас запланирован эксперимент на завтрашнюю ночь.

– Окей. Во время своего путешествия достань листок бумаги и помедитируй на эти слова».

Кэссиди написал:

«LIVE – EVIL»

– Ты когда-нибудь видал это прежде?

– Не могу утверждать, что видел этот палиндром прежде, – ответил закоснелый Профессор.

– Тогда обмозгуй вот этот.

«LIVED – DEVIL»

– И вот этот.

«GOD – DOG»

– И вот этот.

«DNA – AND»

– Эти слова будут иметь большее значение для тебя, когда мозг будет ускоренным и освобождённым от буквенного рабства, – сказал Битник, подмечая удивлённое выражение лица Профессора.

– И IRELAND разбивается на I RE-LAND. Этих подсказок достаточно для следующего, эм, эксперимента.

– Что ж, – сказал Дилан. – Ирландия это странное и удивительное место.

Кэссиди улыбается, бросает взгляд на часы, нервно подергивается и отвечает:

–  Ирландия это нечто больше, чем может объять взгляд. Генетическая истина, доселе почти неизвестная, сокрыта там. Я не пророк, но ты прочно связан с её прошлым и будущим.

ПРИМЕЧАНИЯ ПЕРЕВОДЧИКА

[1] Par­donez-moi (здесь и далее прим. переводчика)

[2] Ein­stein hat ihr gepar­doned

[3] Vor­ein für Raum­schif­fahrt?

[4] Гравитацио́нный ра́диус (или ра́диус Шва́рцшильда) представляет собой характерный радиус, определённый для любого физического тела обладающего массой: это радиус сферы в яркостных координатах, на которой находился бы горизонт событий, создаваемый этой массой (с точки зрения ОТО), если бы она была распределена сферически-симметрично, была бы неподвижной (в частности, не вращалась, но радиальные движения допустимы), и целиком лежала бы внутри этой сферы.

[5] Руди Дучке немецкий марксистский социолог и политик. Лидер западногерманского и западноберлинского студенческого движения 1960‑х годов.

[6] Полигон Пенемюнде – ракетный центр Третьего Рейха под городком Пенемюнде на северо-востоке Германии

[7] Weath­er Under­ground Orga­ni­za­tion или Weath­er­men («Синоптики») — леворадикальная боевая организация, действовавшая в США 1969–1977. Выступала против войны во Вьетнаме.

[8] Solve et Coag­u­la (лат.)

[9] Черные пантеры – афроамериканская леворадикальная организация, ставившая своей целью продвижение гражданских прав чернокожего населения. Была активна в США с середины 1960‑х по 1970‑е годы.

[10] Да́да У́ме И́ди Ами́н – президент Уганды в 1971—1979 годах, создатель одного из самых жестоких тоталитарных режимов в Африке; генерал, а затем фельдмаршал угандийской армии.

[11] Франсуа Дювалье – гаитянский врач, государственный деятель, диктатор, бессменный президент Гаити с 1957.

[12] Лидер Партии Черных Пантер

[13] Дональд Л. Кокс