Железо Внутри: обзор серии фильмов «Тэцуо»

Есть темы, заложенные в самой структуре сознания человека. Общие для всех культур и цивилизаций, всегда возвращающиеся в новом облике. Меняющиеся в деталях и эмоциональной оценке, но сохраняющие прежнюю силу. Один из таких архетипов – вера в метаморфозу, трансформацию, после которой «не умираешь, но меняешься». От инициатических практик «примитивных» народов до алхимии, от образной системы романтических поэтов до научных теорий Маклюэна – всюду можно выделить эту линию. Желание трансформации и страх перед ней.

Пожалуй, самый радикальный из всех вариантов – это так называемый «японский киберпанк», несколько странных фильмов середины 80‑х, снятых на стыке авангарда и научной фантастики. В первую очередь – ранние фильмы великого Шинья Цукамото. Великого именно благодаря своей способности передать на экране превращение человека в нечто, чего нельзя описать.

Сразу хочу отметить некоторую теоретическую путаницу. Хотя стиль, о котором мы говорим, и называется «японский киберпанк», к реальному литературному киберпанку он имеет опосредованное отношение. Правильным термином было бы «японское индустриальное кино», поскольку сам жанр явно происходит из музыкального видео. Его корни можно смело вывести из фильма «Получеловек / Hal­ber Men­sch», снятого Сого Иси во время гастролей «Ein­stürzende Neubaut­en» в Японии.

Отсюда и различие. Киберпанк, даже в самых радикальных своих вариантах, – это скорее научная фантастика, в то время как японский киберпанк ближе к авангарду. Если использовать известную метафору литературного западного киберпанка как продукта одновременного увлечения двумя Берроузами, Уильямом и Эдгаром Райтом, то японцы явно выбрали сторону Уильяма. Их основная тема очень близка к условно «киберпанковской» – это трансформация тела и сознания. Условно, поскольку, повторюсь, эта тема развивалась в литературе и кинематографе задолго до появления собственно киберпанка, дойдя практически до совершенства в лучших текстах Балларда и в фильмах Кроненберга. Особенность классического киберпанка, так же как и лучших фильмов вышеупомянутого Кроненберга, заключается в том, что эти мутации объясняются наукоподобным образом, являясь скорее перенесенным в будущее описанием воздействия новых технологий на отдельного человека и общество в целом. В японской культуре тоже есть «научный» киберпанк, в первую очередь в формате аниме / манга. Примеры слишком очевидны, чтобы их перечислять, все интересующиеся наверняка видели «Ghostin the Shell» и «Ser­i­al Exper­i­ments Lain» или читали «Blame!». Но лучшие фильмы раннего Цукамото и его соратников все-таки другие. Ближе к хоррорам с их иррациональностью и недосказанностью. Их безумием.

Все началось со странного любительского фильма, снятого еще в 1986 году. В том же году вышел упомянутый «Hal­ber Men­sch», поэтому вопрос о том, было ли это прямое влияние или Цукамото разработал свою стилистику самостоятельно, остается несколько спорным. Название этого фильма, «Fut­su­saizunokai­jin», обычно переводят как «Странное существо обычного размера» или «Привидение обычного размера». На самом деле речь идет о «кайдзю», японских монстрах из мифов и популярной культуры. Они бывают самыми разными, но в массовом сознании термин обычно относится к очень большим монстрам типа Годзиллы и компании. Название является откровенной шуткой, фильм про железного монстра вроде Годзиллы, но размером с человека. В ранних любительских фильмах Цукамото уровень откровенной иронии и самоиронии очень высок; его второй фильм, «Denchu Kozonobo­ken», переведенный на русский как «Приключения мальчика с электрическим столбом», был настоящим цирком в духе фильмов «НОМ-Студии», явно пародирующий штампы из аниме. «Кайдзю Обычного Размера» гораздо серьезнее. Он очень прост, явно снят в свободное время, эффекты предельно любительские. Но в нем уже присутствуют все элементы будущего шедевра. Все визуальные находки.

Что интересно, в этом раннем варианте Цукамото постарался дать хоть какое-то объяснение происходящему. Предельно странное, но все-таки оно есть. Цитирую:

«Во время аварии вокруг летали всякие частицы… Крупные осколки от машины внедрились мне в шею… А такие маленькие, что невооруженным глазом не различить, проникли в мой мозг. Кровь вокруг этих частиц свертывалась. Если бы эти тромбы оторвались, я сейчас был бы овощем. В качестве компенсации за этот страх мой мозг получил огромную силу».

К счастью, через три года, сняв «Тэцуо: Железный человек», Цукамото уже не опустился до расшифровки своих образов. Сняв, в итоге, один из важнейших фильмов в истории кино.

Это действительно великий фильм. Если честно, при первом просмотре мои теоретические ожидания болезненно столкнулись с реальностью. Карта – не территория, даже самое тщательное описание шоковой тактики никак не подготавливает зрителя к этой самой шоковой тактике. В результате от фильма тогда осталось твердое впечатление полного и кромешного безумия, причем даже не было ясно, понравилось мне или нет. Потребовалось несколько лет, пока я до него дорос.

В первую очередь Цукамото отличный оператор, поэтому каждый эпизод в визуальном плане просто прекрасен. Это очень быстрый, очень красивый и, как ни странно, очень сексуальный фильм. По-темному сексуальный, сцена с дрелью вместо полового органа и убийством героини Кей Фудзивара навсегда останется в истории.

Важный аспект – музыка, Чу Исикава создал великолепный музыкальный ряд. Но главное в этом фильме нельзя пересказать описанием музыки или актерской игры. Это то, что затрагивает изначальный архетип. Трансформация. Необъяснимая, скорее похожая на смесь магии с техновирусом. Словно результат столкновения с машиной-оборотнем. Ничем не контролируемый болезненный процесс, превращающий человека в живую гору металла со сверлом на месте полового органа и явным желанием уничтожить человечество.

Великий фильм.

К моему огромному сожалению – не последний в серии.

Как всем хорошо известно, прямые продолжения отличных фильмов редко бывают даже хорошими. Особенно когда история уже полностью исчерпана в первом фильме. Не будет же режиссер демонстрировать на практике, как уже осознавшие себя и свою силу существа из первого фильма разрушают по кирпичику и без того многострадальный Токио.

Из этой дилеммы есть логический выход – можно снимать не вторую часть, а версию 2.0 изначальной истории. Не развивать дальше, а вернуться к началу и поиграть в новую вариацию, сменить акценты и добавить нечто новое. Именно по этому принципу и сделан второй фильм в серии, «Тэцуо 2: Тело-Молот».

Отличие между двумя версиями буквально бросается в глаза с первого кадра. Второй фильм цветной. С одной стороны, это не самый удачный шаг, первый фильм поражал во многом благодаря гениальной игре света и тени, сравнимой только с лучшими образцами экспрессионистского кино. Переход к цвету радикально смягчает шоковый эффект, фильм становится гораздо мягче.

Второе отличие еще значительнее: у фильма есть сюжет. Более того, этот сюжет внятно объясняет, что произошло, и почему началась трансформация. Встреча с «женщиной» заменяется нападением бритоголовых подонков. И это часть целого заговора против главного героя. Оказывается, что преобразование в железное чудовище является результатом экспериментов по созданию идеального оружия, которые отец главного героя проводил на собственных детях. Спусковой крючок – гнев. Совершенно неожиданно для гениального изобретателя превращение маленького мальчика в ходячий БТР привнесла некоторый риск в семейную жизнь. И привела, в итоге, к замечательной бойне. Виновник бойни от шока вытеснил из памяти и само событие, и предшествовавшую ему собственную трансформацию. В итоге полностью забыв про то, кто он такой и чем рискуют окружающие. Брат его, в свою очередь, не забыл, и благодаря своим способностям собрал вокруг себя небольшую, но радикальную секту фанатичных последователей, готовых исполнить любое приказание кумира – в обмен на трансформацию их тел и превращение в богов. Приказы эти, естественно, связаны с забывчивым братом и с желанием кое-что ему напомнить.

Уже из этого краткого пересказа видно, что новая версия гораздо дороже и профессиональнее, однако менее радикальна. В новом фильме повторены многие фирменные трюки. Более того, они доведены до определенного совершенства, сцена превращения в танк просто гениальна. Но этот фильм – не шедевр, в отличие от первого. Это хорошая, оригинальная, профессионально снятая авторская фантастика. Точнее, фантастический боевик. Если первый фильм далеко уходил за пределы жанра «киберпанк» в совершенно уникальное, собственное пространство, то второй фильм уже является именно «киберпанком». Не более. Но и не менее.

Банальность, но все хорошее нужно прекращать вовремя. Нет ничего хуже стремления эксплуатировать удачный образ, худшие вещи в истории культуры были созданы в попытке повторить лучшее. Если бы серия «Тэцуо» не стала серией, ограничившись первым фильмом, то название ассоциировалось бы только с шедевром. Если бы она осталась дилогией, то это была бы очень хорошая серия из двух фильмов. Но, к сожалению, постаревший Цукамото попытался еще раз переснять свою любимую историю, в третий раз под брендом «Тэцуо» и четвертый раз в целом. Я долго не хотел смотреть Тэцуо версию 3.0, оно же «Тэцуо: Человек-пуля», все мои инстинкты предупреждали, что я буду разочарован. Сознание говорило, что Цукамото по-прежнему остается великим режиссером, его поздние фильмы «Июньский Змей», «Vital» и «Haze» входят в число моих любимых. Увы, в этот раз инстинкты не ошиблись.

Первый тревожный звоночек зазвенел при появлении главного героя. Он гайдзин. То есть по сюжету полукровка, сын американского и японской ученых. Выглядит он при этом чистокровным европейцем. Единственное объяснение этому решению простое – сделать фильм приемлемым для западной аудитории. И ничего хорошего подобное намерение зрителю не несет.

Итак, перед нами очередной счастливый яппи. У него жена-японка, маленький сын и папа. Папа в этой версии живой и здоровый, если не считать одержимости здоровьем сына и внука, выражающейся в постоянных медицинских тестах, проводимых прямо на дому. Официальное объяснение – мать семейства двадцать лет назад умерла от рака, и теперь папа сильно обеспокоен возможным повторением трагедии. Но зритель, знакомый с предыдущей версией, сразу понимает, что к чему и почему.

Идиллия длится недолго. Неизвестный жестоко убивает ребенка прямо на глазах отца. Наш герой в сильном стрессе. Его жена жаждет крови. Дедушка же пытается успокоить своего сына и убедить его не впадать в ярость. Эта попытка остается безуспешной, поскольку неизвестный продолжает преследовать семью. И вот в очередной раз на улицах Токио появляется разъяренный Клим Чугункин, человек и пароход.

Первая половина фильма оставляет двойственное впечатление. С одной стороны, сама манера съемки уже раздражает. Вместо механических эффектов компьютерная графика, а великолепные ускоренные проходы по улицам с точки зрения монстра заменены на новомодный клиповый монтаж с трясущейся камерой, когда в итоговом мельтешении ничего не разобрать. С другой стороны, образ холодного и пустого Токио получился неплохим, хоть и повторяющим вторую часть. Злодей же оказался на удивление отличным. Вместо исчерпанной за предыдущие версии темы битвы двух чугунных якодзун Цукамото снял и лично сыграл реально впечатляющего психа. Его герой – маньяк-мизантроп, которого от немедленного самоубийства удерживает только желание унести с собой побольше народа, и наша ходячая «ядрена бомба» дает ему определенный шанс. Весь фильм этот персонаж с буквально нарисованным на майке прицелом, тыкает нашего героя палкой и наблюдает за тем, как тот меняет цвет и форму. Если бы нововведения ограничились новым типом антигероя без изменения ключевых тем сериала, то фильм был бы не так уж и плох. Как не жаль, но изменения куда серьезнее.

Западному зрителю нужно все разжевать и в рот положить? Ждите подробной истории проекта «Тэцуо» с фотографиями и документами. Даже странному решению отца ученого продолжить свой род столь рискованным образом дано объяснение. Нелогичное и ненаучное, заставившее бы сценаристов латиноамериканских мыльных опер рыдать кровавыми слезами, но все равно объяснение. Однако и это можно было бы вытерпеть, если бы не изменение концепции самой метаморфозы и связанного с ней изменения общей атмосферы фильма.

Первые фильмы стали культовыми во многом за счет своей радикальности. Трансформация была необратимой и затрагивала как тело, так и психику. Разрушение и хаос, в свою очередь, были неизбежными. Это были фильмы про растворение в «mate­ri­apri­ma», про падение в бездну. Это действительно потрясало.

Именно поэтому так разочаровывает пропаганда самоконтроля и семейных ценностей, которую теперь подают под видом новой версии великого фильма. Постаревший Цукамото говорит о том, что метаморфозу можно остановить. Что изначальный хаос, прорывавшийся в его шедеврах сквозь плоть, как железные трубки и провода, можно повернуть вспять. Загнать в себя.

Может быть, этот новый Цукамото мудрее и оптимистичнее. Но он потерял нечто важное в этой метаморфозе.

Раймонд Крумгольд