The Anti Group Communication: сюрреалистический сон Адольфа Ньютона

Не овсянкой единой, как говорится, жив эзотерический музыкальный подпольщик. Напомнить об этом в формате пространного комментария нам решил дражайший А.А., ну а мы с радостью публикуем его материал про британский арт-проект «The Anti Group Com­mu­ni­ca­tion».

Традиционно самыми шизотерически двинутыми персонажами островного индастриала (и вследствие этого – якобы музыкально самыми интересными) считается понятно какая компашка. Даже если не учитывать то, что эта формула порочна с самого начала, то и во внешнем своём выражении она пропускает очень многих интересных персон – и при этом как раз близких к перворождённой движухе.

После выпуска альбома «Advan­tage» и последовавшего за ним европейского тура лидеру Clock DVA Эди Ньютону несколько осточертело то, чем он начал заниматься. Некогда экспериментальный коллектив под его руководством превратился в поп-музыку, пусть и относительно замрачнённую, но уже довольно обыденную. Что интересам интеллигента Эди не отвечало совсем: Ньютона набиравший тогда обороты унылый постпанковый поп интересовал не сильно (да ещё и с дальнейшим выпуском на мейджоре Poly­dor).

Вернувшись в родной Шеффилд, Ньютон вспомнил, что индастриал – это не обязательно и не только музыка, быстренько распустил Clock DVA и через два года организовал коллектив «The Anti Group», в котором и занялся тем, что не мог со всей полнотой воплотить раньше.

Как и коллеги по всей ранней движухе, Эди, конечно, интересовался поведенческими паттернами и способами их возникновения, но не вкладывал в понятие «Контроля» столь негативные определения, какие привычно сопровождали его после Берроуза/Гайсина. Ньютона, росшего во вполне интеллигентской семье ещё в то время, пока Шеффилд оставался городом заводов, а не арт-колледжей, волновало скорее разнообразие стратегий, которые отдельные индивиды «Контролю» могут противопоставить, нежели выработка собственной культурно-микрополитической программы. Тем более что южнее вовсю куролесили в TOPY, который Ньютону был вот совсем не по душе из-за авторитарных замашек Джена, от чьего слишком общего программного манифеста к клок-двашному альбому «Thirst» Эди всё ещё плевался.

Как следует из самого названия, The Anti Group мыслился скорее не полноценным и действующим систематически музыкальным актом, а коллективом спорадического перфоманса с переменным составом участников. На то было несколько причин. Ньютон в то время крепко залип на бергсоновском положении о разнице интуитивного и аналитического мышлений и обдумывал идею преодоления дихотомии между действием согласно спонтанному решению и деятельности, основанной на логической обработке известных фактов.

Попытки такого синтеза Эди нашёл у сюрреалистов, а также у их предшественников – Лотреамона и Альфреда Жарри. Их идея искусства как самостоятельного языка и прямого формирования реальности с его помощью была ему по душе, но её воплощения он считал слишком недолговечными, чересчур индивидуалистскими даже в групповом творчестве и несколько наивными – что в литературе, что в визуальных искусствах.

Проще говоря – ничего магического в сюрреализме Ньютон не видел, хотя прекрасно знал об интересах Бретона и Ко к западной оккультной традиции и раннем осмыслении ими сюрреализма именно как оккультных практик с более приближённым ко времени символизмом. Который и казался Ньютону слишком бесформенным и позволяющим широкую индивидуальную трактовку.

Деятельность The Anti Group и позиционировалась как прямое продолжение тех вещей, на которых встряли Бретон и Арто, – коллективном творческом процессе, чётко ограниченном во времени и пространстве, чей результат представлял бы нечто большее, нежели набор рассечённых и абсурдистских образов и лингвоконструктов.

Первым подобным творением стал короткометражный фильм «The Deliev­ery», представленный на втором берлинском фестивале Aton­al, чей показ сопровождался импровизацией проекта, на тот момент насчитывавшего семь человек. Импровизация продолжилась и по завершению последних кадров ленты. Ньютон, бывший саксофонист Clock DVA Пол Броуз (по чьему знакомству с оргом Aton­al Димитри Хегеманном Anti Group вообще там и выступили) и остальная пятёрка вживую обкатали перед залом случайные технические задумки, которые затем и стали основной для россыпи более поздних синглов и миников.

Запись выступления была сразу же издана и сопровождалась обширным эссе во вкладыше, где во всех подробностях объяснялось, зачем Ньютон с компанией вообще этим занимаются, по каким принципам они создают музыку и как они вообще эту самую музыку видят. Сам же звукоряд «The Deliev­ery» на практике состоял из трёх вещей: синтетической ритм-секции, сопровождаемой живым басом, саксофонных импрув-пассажей и наслаивающихся поверх этого скелета различных манипуляций с сэмплами и шумоизвлечением. Это несколько напоминало прежний индастриал-фанк Clock DVA, но куда более разряженный, хаотичный и почти окончательно потерявший какую-никакую мелодическую структуру. С вариациями на тему этих записей и несколькими другими видео- и театральными перфомансами The Anti Group и выступали на публике два года, периодически фиксируя наиболее приглянувшиеся куски на виниле. Но и это Ньютону начинало надоедать.

Решив, что эксперимент по сращению нескольких видов искусства в один глобальный творческий акт не дал ожидаемой полноты ощущений, а его звуковая часть и оказалась наиболее интересной что для публики, что для самого себя, Эди несколько преобразует функцию проекта. T.A.G.C. (The Anti Group Com­mu­ni­ca­tion, так отныне назывался коллектив) переключается на запись студийной пластинки «Dig­i­taria», задуманной как своеобразное техно-антропологическое исследование, хотя антропологическая составляющая последнего сейчас смотрится крайне наивно.

В первой части буклета к альбому Ньютон сравнивает доступные ему на тот момент сведения о космогонии в традиционной религии малийского племени догонов с положениями западного герметизма. Но вот вторая половина вкладыша содержит дела куда более интересные. Там Эди рассуждает о возможностях и пределах человеческого слуха, о восприятии звука и его непосредственном воздействии на человеческий мозг, словом, вовсю ударяется в пусть и аматёрскую, но все же психоакустику с точки зрения практика.

Именно так «Dig­i­taria» и звучит: это саунд-эксперимент на свободную шизотерическую тематику с примеркой на неё современных Ньютону технологий звукозаписи. Коллектив по-прежнему ориентируется на синтез экспериментальной электроники и чёрной музыки, только на смену синтетическому стаккато и условно-танцевальному ритму теперь приходит абстрактная изоляционистская форма, включающая в себя накладывающиеся друг на друга слои деформированных электронных кусков, местами откровенно фриджазовый сакс и голосовые сэмплы. Слушать же альбом предполагалось на объёмном звуке и с пущенной в то же время на втором проигрывателе доп-пластинкой «ShT».

После «Dig­i­taria», наконец получив тот звук, который он и хотел, Ньютон в рамках T.A.G.C. более не рассматривал оккультное достаточным фундаментом дальнейших экспериментов, полностью сосредоточившись на психоакустике и психофизике. К сожалению, после этого записи «анти-группы» стали представлять собой в основном достаточно скучный электронный дрон (но в 1994‑м Ньютон собрал мини-релизы T.A.G.C. в компиляцию с говорящим названием «Audio­phile»).

Однако именно в результате экспериментов The Anti Group Ньютон реанимировал Clock DVA в качестве проекта, отвечающего за исследования ритмических структур, с которым играет и поныне. Кроме того, вся эта история кажется достаточно забавной именно с той точки зрения, с которой понимал и продолжает понимать магию сам Эди: по достижении заданной цели некоторый акт действительно порождает множество случайностей и совпадений, результаты которых предсказать невозможно. Впрочем, сегодняшнему слушателю всё ещё доступны сами ранние записи коллектива, звук которых совершенно точно можно считать если уж не магическим, то по крайней мере исключительным.

A.A.