Баллардианская медитация по мотивам сериала «Чернобыль»

Внутренняя речь

«Разумеется, минисериал “Чернобыль” не является документальным фильмом или точной реконструкцией фактов. Показанное в фильме местами сильно расходится с тем, что было в реальности. При этом я берусь утверждать, что это как раз сильная сторона произведения. Следует заметить, что я не воспринимаю этот фильм ни как критику Советского Союза, ни как критику атомной энергетики (даже если исходные намерения авторов и были подобными). Я, по-видимому, нашёл персональный ключ к его восприятию, висящий на конце странной цепочки ассоциаций».

Подсказка из зала

“Чернобыль” – не первое громкое произведение последнего времени, отмеченное фанатичным стремлением авторов воссоздать все внешние атрибуты показанного хронотопа (в самом деле, если выключить звук, то возникает ощущение, что на экране нечто из фонда «перестроечного кино»). Не так давно много шума наделал другой, и гораздо более амбициозный проект «реконструкции советского быта», и тоже имеющий некое отношение к ядерной физике, а именно “ДАУ” Ильи Хржановского. Ключ к восприятию “Чернобыля” был обнаружен в ходе наблюдений за разворачивающимися вокруг “ДАУ” событиями.

Déjà vu

Читая обсуждения и отчёты свидетелей и участников проекта Хржановского, автор постоянно ловил себя на мысли, что всё это до боли что-то напоминает. Грандиозная психодрама. Загадочный Институт. Реконструкция исторических событий. Вовлечение съёмочной группы в психологические эксперименты. Исследование границ насилия. Этические сложности. Девиантная сексуальность. Вновь и вновь возникающая тема психопатии. Индустриальная эстетика, все эти бетонные массивы, сюрреалистические декорации, странные перспективы. Физика и математика.

Наконец, в один из моментов стало понятно, что именно вспоминается и почему кажется настолько знакомым.

Меметический код

Фрагмент произведения (достаточно поменять некоторые имена и географические названия, чтобы этот и ему подобные отрывки превратились в описание фрагментов “ДАУ”):

«Теперь эти семинары превратились в каждодневное выпытывание подробностей нарастающего дискомфорта и неуверенности Талбота. Тревожным аспектом было сознательное участие класса в его долгожданном расстройстве. Доктор Натан замер в дверях лекционного зала, раздумывая, не пора ли прервать этот уникальный, но дурно пахнущий эксперимент. Пока студенты ждали, Талбот вглядывался в собственные фотографии, последовательно выстроенные на доске, а его внимание отвлекала изящная, но строгая фигура Кэтрин Остин, наблюдавшей с пустых мест рядом с проектором. Симулированная кинохроника автокрушений и вьетнамских жестокостей (уместный комментарий к её собственной разрушительной сексуальности) иллюстрировала сценарий Третьей Мировой войны, над которым якобы работали студенты. Однако, как понял доктор Натан, истинный фокус сценария находился в другой области. Теперь его кульминация определялась неожиданной фигурой. Используя личность собственного лектора, студенты разработали первую концептуальную смерть».

Институт психических проблем

Источник  – “Выставка жестокости”, главный проект Джеймса Балларда. Формально – экспериментальный роман, описывающий некую грандиозную психодраму главного героя, пытающегося прийти к осмыслению реальности с помощью особого рода реконструкций различных катастроф XX столетия. Подобных отрывков там великое множество, они все здорово перекликаются с историей «Института физических проблем».

Более того, это может служить описанием не только происходящего внутри проекта “ДАУ”, в его «художественном мире», но и происходящего в процессе работы над этим проектом, в мире нашей реальности. В конце концов, сама суть проекта состояла в размывании этой границы – точно так же, как это произошло с героями “Выставки жестокости”.

«Прискорбная неудача с изоляционными тестами, которые Траберт с неохотой разработал перед отставкой, в дальнейшем оказала причудливое влияние на будущее Института, и на отношения между членами исследовательской группы, и без того непростые. Кэтрин Остин стояла в дверях офиса Траберта, наблюдая, как мерцания телеэкрана отражаются в слайдах с оголёнными спинномозговыми уровнями. Увеличенные кадры кинохроники Мыса Кеннеди пестрили эмалевые стены и потолок, трансформируя затемнённую комнату в громадный кубический экран. Она вглядывалась в расшифровки записей, пришпиленные к доске для заметок на столе Траберта, слушая едва различимое бормотание звуковой дорожки. Голос диктора становился неким комментарием к ускользающей сексуальности этого странного человека, к ложным смертям трёх астронавтов в капсуле “Аполлона”, и к тем изъеденным ландшафтам, которые столь проникновенно описали в последних сообщениях добровольцы, проходившие изоляционные тесты».

Теория типов

Возникают и смешиваются разные уровни абстракции (или глубины конкретики). “Выставка жестокости” во многом стала собственной психодрамой для самого Балларда, включив в себя не только различные произведения, объединённые в экспериментальный роман, но и киносценарии, настоящую выставку разбившихся автомобилей, наброски театральных постановок, и рекламные объявления в журналах – а также проработку автором своих собственных психологических вопросов.

Одна из центральных идей этого произведения выражена персонажем по имени доктор Натан в следующей цитате:

«Плоскости пересекаются: на одном уровне, это трагедии Мыса Кеннеди и Вьетнама, серийно воспроизведённые на афишах, случайные смерти, мимикрировавшие в экспериментальные автокатастрофы Нейдера и его сотрудников. Их истинная роль в бессознательном, кстати говоря, заслуживает пристального внимания; они могут, на самом деле, играть роли, в корне отличные от тех, что мы им приписываем. На другом уровне, это непосредственное личное окружение, объёмы пространства, охватываемые вашими распахнутыми руками, геометрия ваших поз, значения времени, заключённые в этом офисе, углы между этими стенами. На третьем уровне, это внутренний мир психики. Там, где эти три плоскости пересекаются, рождаются образы, и начинает утверждаться некий вид правомерной реальности».

Парадокс лжеца

Очень значимую роль в книге играют воспроизведения (re-enact­ments) героем катастрофических событий реальности – но воспроизведения не документальные, а с художественными переосмыслениями. Целые разделы посвящены сопоставлениям эффектов от показа документальных кинохроник катастроф, жестокостей и болезней, и их художественных имитаций.

«Он хочет убить Кеннеди снова, но так, чтобы это имело смысл».

Если посмотреть на проект Хржановского таким образом, то это тоже грандиозная реконструкция определённых событий – лежащих на пересечении внутренней и внешней реальностей, коллективного бессознательного и личного – причём реконструкция не дословная, а так, чтобы это имело смысл.

Можно предположить, что и “Чернобыль” стал такого рода проектом. Все отступления от исторической правды важны и оправданы не только с точки зрения драматургической или сценарной, но и с точки зрения своеобразного сюрреалистического психоанализа. Катастрофические события должны быть вновь внесены в поле восприятия – но для этого ре-концептуализированы.

Они хотят взорвать Четвёртый блок снова, но так, чтобы это имело смысл.

ПЭТ

«Обширные повреждения мозга и брюшные кровотечения при дорожно-транспортных происшествиях можно было изобразить за полчаса при помощи каучука подходящих цветов. Правдоподобные лучевые ожоги требовали более тщательной подготовки, и нанесение грима могло занять три или четыре часа. Смерть, наоборот, ограничивалась лежанием ничком. Затем, в квартире над зоопарком, которую они снимали, Травис смывал эти раны с лица и рук».

Художественная природа рассматриваемого произведения приводит к различным эффектам отстранения. Для жителей России особенно интересным оказывается просмотр сериала на языке оригинала, с интересным диссонансом между скрупулёзным воспроизведением советской действительности и англоязычной речью персонажей. Вероятно, для англоязычной аудитории схожий эффект достигается благодаря погружению в другую культуру, детально воссозданную визуально.

Кроме того, особое воздействие на зрителя оказывает шокирующая имитация повреждений тела, психики и окружающей среды, несмотря на (или даже благодаря) преувеличению этих эффектов по сравнению с действительными. Художественные методы в данном случае играют роль, подобную радионуклидным меткам при томографии тканей организма.

Психотронное оружие

Рассматриваемое произведение представляет собой «психотронное кино», способное оказывать на зрителя своеобразный, трансформирующий эффект. При этом смысл «психотронного» эффекта вовсе не в том, чтобы привить отвращение к советскому прошлому (интересно, что одни и те же люди критиковали проект Хржановского как попытку «воскрешения Совка» и при этом хвалили за «излечение от Совка» сериал HBO). Здесь скорее надо вспомнить “Иди и смотри” Климова, любимый фильм Балларда и Майкла Джиры, абсолютно беспощадный к зрителю, и изначально озаглавленный “Убейте Гитлера” (так, чтобы это имело смысл?). Кстати, как и в случае с “ДАУ”, при создании этого произведения использовались, так скажем, нестандартные и этически неоднозначные «иммерсивные» техники. “Чернобыль”, кажется, обошёлся без этого.

Indus­tri­al movies for indus­tri­al peo­ple

Тем не менее он почти столь же бескомпромиссен, как и климовский шедевр, и, по мнению автора, очень близок к индустриальной культуре, напоминая о творчестве коллективов вроде SPK или SKINNY PUPPY. Это проявляется и в визуальной стороне: своеобразное мрачное очарование техногенного ада, граничащее с сюрреализмом и пронизывающее также творчество вышеупомянутых коллективов, и всю баллардовскую “Выставку”.  И в звуковом сопровождении (местами саундтрэк напоминал рэвелловский Leichen­schrei). И, разумеется, в выбранной тематике и характерном сочетании поп-культурных тропов и шокирующего контента.

В конце концов, индустриальная культура во многих своих проявлениях как раз занималась подобными баллардианскими реконструкциями-преосмыслениями катастроф XX столетия – причём к этим катастрофам относятся не только радиоактивные выбросы, но и социальные явления: от советского и нацистского тоталитарных проектов до западных спецслужб и транснациональных корпораций.

Метаморфозы Нарцисса

Смысл подобного искусства в предъявлении сознанию некоторых эффектов технологий, которые в силу описанного Маршаллом Маклюэном эффекта Nar­cis­sus Nar­co­sis остаются осознанными не до конца или не под тем углом. Деформации личности в результате столкновения с катастрофическими ситуациями – войной, ядерной катастрофой, тоталитарной системой, и т.д.. Взгляд на эти ситуации с неожиданных позиций – переписывание классических религиозных и мифологических сюжетов новыми образами (“Распятие Христа, рассматриваемая как автогонка под гору” – Дж.Г.Б.) и, наоборот, придание персонажам индустриальных кошмаров религиозных черт.

Фигуры учёных, рассматриваемые как образ Христа на фоне коммуникационного ландшафта XX столетия: Травен, Ландау, Легасов.

«Вы должны понять, что наука для Травена есть абсолютная порнография, аналитическая деятельность, главная цель которой – вычленять объекты или события из их контекста в пространстве и времени. Одержимость этой специфической работой квантифицированных функций и есть то, что объединяет порнографию с математикой».

Площади поражения

Близким к индустриальным экспериментам может оказаться и проект “ДАУ” – впрочем, успешность этого проекта остаётся пока под вопросом. При этом успешность “Чернобыля” сомнений не вызывает. Представляют особый интерес отдалённые эффекты этого медиасобытия: начиная от возросших показателей туризма в зону отчуждения Припяти (по некоторым данным, уже в полтора раза) и повысившихся продаж дозиметров (предположительно), до более сложных и неочевидных влияний на коллективную психику западной цивилизации.

Терминальные документы

(1) Результаты проб морской воды в 30-километровой зоне вокруг атомной электростанции Фукусима‑1; (2) Копия альбома Too Dark Park группы SKINNY PUPPY; (3) Расшифровка пяти магнитофонных кассет, записанных академиком Валерием Легасовым незадолго до самоубийства; (4) Тюремная фотография Л.Д.Ландау из архивов НКВД; (5) “Экспресс Сверхновой” Уильяма С. Берроуза; (6) Репродукция “Атомно-урановой меланхолической идиллии” Сальвадора Дали; (7) Доклад аналитика Управления стратегических служб США Генри Филда о сексуальных предпочтениях Адольфа Гитлера

Пророчества апокалипсиса

«И упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод. Имя сей звезде «полынь»; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки».

– Иоанн Богослов, “Откровение” (“Новый Завет”, I век н.э.)

«Некое сканирующее устройство в его мозгу слетело с предохранителя. Позже она нашла в бардачке набор карт болот Припяти, контурную рентгенограмму подмышечной впадины, и сотню рекламных снимков киноактрисы».

– Джеймс Грэм Баллард, “Великая американская обнажённая” (“Выставка жестокости”, 1968 г.)

Grave Wis­dom

dry wind chars human storm
lies bar­ren wast­ed
greed taints water thirst
dream the asphalt bur­ial

day­light melt­down
long gone
death grabs at still­born child
anoth­er low test pes­ti­cide

not until they are dead believe in
words attach­ing dread no mean­ing
col­or world of dif­fer­ent lev­els
no chance to rec­ti­fy

night­mare run­ning races sky­ward
tow­ers boil black water tea
con­ta­gious waste dis­pos­al grow­ing

blind faith a tragedy
prop­a­gate safe his­to­ry
blind faith a tragedy
prop­a­gate safe his­to­ry

not until they are dead
not until they are dead lis­ten
not until they are dead

crea­tures run­ning under­ground
all the cages rust­ed
dis­placed food bowls emp­ty now
fit for the lick­ing

faces form mem­o­ry
blind faith stu­pid­i­ty
races run secret­ly
blind faith a tragedy

not until they are dead stop breath­ing
fleas attach them­selves
bit­ing bits of flesh con­sum­ing

words once hat­ed
words are shit
con­tract­ing the dis­ease

(источники картинок: Cher­nobyl (2019), DAU (2018), Atroc­i­ty Exhi­bi­tion (2000))

Автор: Ibso­rath

Оригинал публикации: TERMINAL ZONE