Мрачный гений Суэхиро Маруо

Японская культура рисованных историй давным-давно освободилась от всех возможных комплексов: уже почти никто не удивляется бесконечному потоку манги «для взрослых», которая находит множество ценителей как в самой Японии, так и по всему земному шару.

Но, как известно, Эросу всегда сопутствует Танатос, и там, где сгущаются тени, стоит ожидать воцарения тьмы. И тьма действительно воцарилась – в наиболее мрачной ипостаси японского комикса, в «гуро» и «эрогуро» манге. Разнузданный садизм, доходящий до абсурда в лучших традициях маркиза де Сада, изощренный мазохизм, лишь изредка достигающий утонченности Захер-Мазоха, извращенные убийства и пытки, насилие над несовершеннолетними, полный букет «филий», «маний» и «фобий» неизменно находят читателя.

Но есть ли здесь место искусству? – спросите вы. Способна ли столь сомнительная культура, которая обращается к самым низменным инстинктам и порывам человеческого сердца, породить нечто сродни проклятым творцам вроде Эдгара По или графа Лотреамона? Спорный вопрос… Однако ответом  всё же будет решительное «Да» – благодаря  человеку, который, формально пребывая в пределах брутальной манги, но по сути будучи гораздо ближе к западному комикс-андеграунду и художественному наследию своей родины, сумел поднять «гуро» на качественно новый уровень, и если не облагородить его, то уж точно прибавить ему уважения в глазах ценителей качественных оригинальных комиксов. Речь идёт о Суэхиро Маруо.

Суэхиро родился 28 января 1956 года в городе Нагасаки.  После окончания средней школы в 1972, будучи пятнадцатилетним парнем, он отправился в Токио, где устроился работать переплетчиком. Спустя два года Маруо впервые опробовал свои силы в качестве мангаки, отправив две свои работы в одно из старейших и наиболее популярных  японских изданий Shon­en Jump, которое специализируется на манге для юношей-подростков, однако руководство журнала отвергло их по причине чересчур откровенного содержания.

За этим последовал длительный период  простоя, во время которого молодой художник не заявлял о себе, однако в 1980 состоялся его дебют в манге Ribon no Kishi («Принцесса-рыцарь»). На тот момент Маруо было 24 года. Те времена оказались благоприятными для раскрытия его таланта, и  через два года вышел в свет его первый сольный сборник Barairo no Kaibut­su («Розовое Чудовище»). Эта работа стала первой в длинной череде успешных произведений Маруо, которые были напечатаны в последующие годы.

Необычный стиль исполнения (художник вдохновлялся жанром гравюры юкиё-йи, отдельные направления которого  сосредоточены на изображении эротических либо кошмарных сцен, зачастую абсурдных)  и интересные  истории Маруо пришлись по вкусу читателям японского манга-журнала Garo, который специализируется на авангардной и альтернативной манге, и Суехиро стал одним из его постоянных авторов (в свое время с журналом сотрудничали такие гранды, как Сусуму Катсумата, известный своими реалистическими работами,  Хинако Сугиура, которая изучала эпоху Эдо, в том числе и в своей манге, изобразительный стиль которой также основан на «юкиё-йи», и автор мрачного научно-фантастического мультсериала Phan­tas­mago­ria Шигеру Тамура.  Некоторые работы, представленные в Garo, были переведены на английский язык и  получили высокие оценки от западных критиков).

В сентябре 1984 года в Garo была напечатана одна из знаковых и, пожалуй, самая известная за пределами Японии манга Маруо – «Shōjo Tsub­a­ki» (английское название – «Mr. Arashi’s Amaz­ing Freak Show», то есть «Шоу уродов господина Араси»), повествующая о трагической судьбе сиротки Мидори, которую нужда и бесприютность вынуждают присоединиться к странствующему цирку уродов, где она подвергается всяческим унижениям со стороны циркачей и ведет беспросветную, мрачную жизнь.

Однако образ Мидори Цубаки не является плодом воображения Маруо – это популярный, даже архетипический персонаж  камишибай, так что произведение является лишь авторской интерпретацией классической истории.

Камишибай – это искусство повествования, в котором объединены вручную нарисованные иллюстрации и  живой нарратив рассказчика. После пика своей популярности, который пришелся на 30–40 годы двадцатого века, камищибай благополучно канул в Лету, когда страну наводнили дешевые телевизоры.

Оригинальная история  Мидори, безусловно, печальна и трагична, но не окрашена в такие жуткие, психоделические тона кошмара, какие привнес в нее щедрой рукой Суэхиро Маруо. Перед нами история любви – странной любви с налетом педофилии, которая возникает между Мидори и странным карликом-гипнотизером, который присоединяется к труппе фриков.

В «Shōjo Tsub­a­ki» во всей своей неприглядной красе предстает мир жестокости и уродства – и не только лишь уродства физического. И в чем же может обрести спасение маленькая девочка, ввергнутая в пучину подобной безысходности? В привязанности, пускай и в извращенной. Однако даже любовь не устоит перед злобным натиском мира людей, который сам порой предстает в образе огромного цирка уродов.

Многочисленные сцены жестокости позволяют отнести эту мангу к пресловутому жанру гуро, однако утонченный психологизм повествования и изящный рисунок, с помощью которого автор мастерски изображает дурные сны и ужасающие иллюзии, возвышают произведение над обычным гротеском.

Среди других типичных произведений Маруо следует также отметить напечатанный в 1997 году сборник рассказов «Tsukite­ki Aijin» (в английской версии- «Lunatic Lovers», в русской – «Приют влюбленного психопата»). Содержание книги можно охарактеризовать как своеобразный калейдоскоп безумия – поток жутких психоделических образов атакует читателя с первых же страниц и только набирает обороты по ходу прочтения странных историй, в которых реальные ужасы соседствуют с мистическими мотивами, позаимствованными из японского фольклора.

К примеру, рассказ «Безухий Хоити» отсылает читателя к японской легенде о слепом монахе-музыканте, игра которого очень нравилась духам, так что они повадились уводить его по ночам на свои сборища. Друзья монаха попытались прекратить общение Хоити с миром мёртвых, в результате чего бедный монах лишился ушей.

В переложении Маруо монах-лютнист замещается юношей, который любит петь и играть на гитаре, мечтая о карьере рок-музыканта, правда, окружающим такие его потуги не слишком по вкусу. Однако у мертвецов вкус своеобразный, и вот уже огни Святого Эльма кружат вокруг Хоити, чтобы насладиться его песнями, а жаба, сидящая у него на ладони, шепчет  «28 января будущего года я буду снова рожден в семье Мацумото Масаро…»

За этим коротким произведением следует еще несколько небольших по объему историй – также основанный на японском фольклоре рассказ про духа, которые возвращается с того света к своим бывшим товарищам и коллегам, чтобы превратить их жизнь в безумие (с концовкой в духе клипов Афекса Твина). Это история парнишки-вуайериста, который решает сыграть со своей соседкой злую шутку, а в следующей миниатюре уже другой любитель подглядывать платит дорогую цену за своё увлечение.

И вот, после незаконченного рассказа в лучших традициях сумбурного японского хоррора, который изначально был заказан для садо-мазохистского журнала, вниманию читателя, который, казалось бы, прошел через все круги черно-белого ада, представляется душераздирающая новелла «Град непротивления», действие которой разворачивается в послевоенное время.

Побежденная Япония стонет под сапогом американских захватчиков, которые чувствуют себя полноправными хозяевами в павшей стране. Здесь реалистические элементы – голод, каннибализм, проституция, пораженчество и коллаборационизм – создают антураж для истории об отвратительном акте детоубийства, после чего сюжет растворяется в едком потоке безумия и скорби.

Но несомненной вершиной творчества Суэхиро Маруо является «Panora­ma-Toh Kidan» («Strange tail of Panora­ma island»; в русскоязычной версии -«Необыкновенная история острова Панорама»), однотомная манга, изданная в 2008 году – адаптация романа Эдогавы Рампо, японского критика и писателя, произведения которого определили развитие  современного японского детективного жанра (настоящее имя писателя – Таро Хираи, а псевдоним «Эдогава Рампо» был выбран им благодаря созвучию с именем Эдгара Аллана По», творчеством которого он очень увлекался в юности).

«Необыкновенная история» повествует о начинающем писателе, который, вдохновившись рассказом По «Поместье Арнгейм», благодаря удачному стечению обстоятельств пускается в рискованную авантюру, выдавая себя за другого человека. Успех этой аферы приносит герою богатство, о котором раньше он не смел и мечтать, однако деньги для него- лишь средство воплощения грандиозной мечты. Герой пытается создать свой собственный маленький мир, свою Утопию, которая была бы исполнена красоты и свободы. В итоге впечатляющий проект терпит фиаско благодаря детективному таланту Когоро Акети – одному из основных героев произведений Эдогавы Рампо, который, по сути, является японским аналогом Шерлока Холмса.

«Необыкновенная история» – это прекрасное произведение, в котором фирменные сюрреалистические ужасы Маруо уступают место подлинному искусству без налёта безумия, крови и порнографии.  Это история о переменах, которым подвержен человек, и о том, каким образом он сам способен изменить мир вокруг себя, или даже попытаться создать свой собственный.

Захватывающий сюжет, сдержанный рисунок и красивые ландшафты, которые вызывают восхищение даже без оглядки на черно-белый формат, формируют книгу, которая вполне может занять достойное место в коллекции ценителя рисованных историй, далекого от гуро или даже от японской культуры комиксов в целом. Это уже не гравюра-страшилка, растянутая в последовательности кадров – это полноценное литературное творение, воплощенное с помощью живых и ярких образов.

Рассмотренные выше книги Маруо были, как ни удивительно, изданы на русском языке. Издатели до сих пор спорят о том, стоит ли печатать остальные произведения автора – уж не навредит ли это имиджу манги на постсоветском пространстве? Что ж, справедливый вопрос, ведь среди произведений художника немало и таких, в которых гротескное насилие действительно выходит за всякие рамки и, на первый взгляд, является основой.

Но всё же большинство работ Суэхиро Маруо, помимо «кошмарной» составляющей, включает в себя еще и важные размышления, социальную и психологическую подоплёку. К примеру,  манга «Смеющийся вампир», которая уже долгое время готовится, да всё никак не родится на русском языке, поднимает такие животрепещущие темы, как выживание людей, отверженных обществом, столкновение детей с безжалостным миром взрослых, болезни социума и сама природа человека, которая принимает уродливые, безобразные формы. Чудовище здесь – вовсе не мальчик-вампир, творящий жестокости ради своего выживания…

Попробуем подвести итог. Если творчество Суэхиро Маруо – это «гуро», то было бы совсем не плохо, если бы остальное гуро было точно таким же. К сожалению, в большинстве своих проявлений этот жанр не грешит ни особой любовью к искусству, ни приверженностью «старой школе», ни художественной ценностью иллюстраций, в то время как работы Маруо пронизаны всевозможными отсылками к шедеврам мировой литературы, к сюжетам известных полотен и к культурному наследию Японии, правда, предпочтение отдаётся тёмным сторонам этих вещей. Что ж, мрачный гений – это всё же гений, а не посредственность.

© Lim­bo Snufkin